Читать книгу Алмазный Огранщик. Система управления бизнесом и жизнью онлайн | страница 49
Если дно сделано слишком плоским, то свет просто пройдет насквозь сверху донизу, так же как он проходит через плоское дно граненого стакана, и такой алмаз не будет сверкать, или, как говорят, играть. Потому-то самым трудным навыком, которым должен овладеть новичок, и является умение точно «попасть» в угол нижних граней. Этот угол составляет 40 целых и три четверти и ни на полградуса больше или меньше.
Так вот, Шмюль, учитель от бога, даже не собирается допускать меня к современным ограночным головкам с автоматической установкой угла: начинать я должен не более чем с круглого алмазного булыжника, запаянного в свинец на конце медной оправки. Чтобы добиться нужного угла, приходится наклонять медяшку и удерживать, прижимая к колесу. Несколько микронов алмаза содрано, и мне надо быстро поднести камень к моему ювелирному увеличительному стеклу (лупе) и проверить угол странным инструментом, который выглядит как металлическая бабочка. Фокусное расстояние лупы около дюйма, и это означает, что мое лицо почти полдня приклеено к держащим стекло пальцам. Мне приходится опираться ими на кончик носа, чтобы лупа не дрожала – ни у кого из людей нет такой твердой руки, чтобы без дополнительного упора удержать без тряски микроскопическое включение, обнаруженное во время поиска внутри камня угольных пятнышек. Это то же самое, что, запершись в маленьком шкафу, искать с микроскопом блох во время землетрясения.
Мне понадобилось около получаса, чтобы осознать, что я смотрю не на включения в алмазе, а скорее на кожные поры моего пальца по другую сторону камня. Держать лупу и лекало и головку с камнем, пытаться удерживать пальцы от тряски, глядеть на свет под правильным углом, задерживать дыхание, стараться не слышать визжания гранильных кругов вокруг, причем одновременно, – это, пожалуй, чересчур. Уголком глаза я смотрю на стрелки часов, еле двигающиеся ко времени окончания работы: тем медленнее, чем оно ближе.
Привлеченный какой-то возней, я вижу Хорхеса, (вернее, его зад – он несколько полноват), ползающего на четвереньках, уткнувшись носом в пол. Как я позже узнал, это обычная поза в алмазном бизнесе, когда кто-то роняет камень. Это выглядит бесподобно: полная комната взрослых людей, причем многие из них – почтенные миллионеры, рассекают на четвереньках по полу, хватают и осторожно перебирают каждый катышек пыли в надежде найти камень, улетевший у кого-то с колеса или с пинцета. На курсах по сортировке алмазов нас не отпускали домой, пока блудный камень не находился. Один раз нам пришлось задержаться после уроков на три часа – красивый бриллиант приличного размера пролетел через всю комнату и приземлился на уголок преподавательской кафедры, а вовсе не на пол, который мы прочесывали дюйм за дюймом снова и снова.