Читать книгу И Аз воздам онлайн | страница 18

– Настояния мои диктуются исключительно желанием познакомиться с вами, милая Мария, с женщиной, о которой говорит весь Берлин и прилегающие окрестности вроде Парижа, Лондона и прочих деревень, хе-хе.

– Я не в претензии, Карл, – отозвалась Маша, – однако я хочу поехать с мужем.

– Но это есть не совсем продуманная мысль, – начал граф…

– Альберт, вы не можете мне отказать, – перебила Мария. – Я сто лет не была на родине, было бы невероятной глупостью не воспользоваться представившейся возможностью. В Москве поживу у тётушки, отнюдь не буду вам докучать. И потом, я боюсь отпускать вас в Россию одного – русские женщины неотразимо привлекательны, – Мария сопроводила шутку пленительной улыбкой.

– Полностью поддерживаю аргументы Машеньки, высказанные к тому же на прекрасном языке, которым в Советской России уже не говорят, – сладко произнёс Радек.

Граф только беспомощно развёл руками.

– Можно в заключение задать вам не слишком, может быть, удобный вопрос, милый Карл? – Маша слегка нажала на двух последних словах.

– Всё, что угодно, всё, что угодно, – растаял Радек.

– Отчего вы носите такие странные бакенбарды?

– Мари, что вы? – укоризненно начал граф…

– Нет-нет, всё прекрасно! – заторопился Радек. – Это лишь доказывает, что Машенька одаривает меня своей дружбой. Что до бакенбард, то я ношу их оттого, милая графиня, что иначе вы не обратили бы на меня ровно никакого внимания. Как, впрочем, и любая другая красавица. Женщины – любопытны, красивые женщины – любопытны вдвойне. Они равнодушно проходят мимо некрасивого маленького человечка, даже не замечают его. Но у него, например, стелются по ветру такие бакенбарды, которых нет ни у кого в мире. И вот – появился интерес. А это уже полдела. Ну а затем всё зависит от самого человечка, как он использует возникший интерес. И будьте уверены – я его таки использую.

Засмеялись снова. Прощались вполне дружески, уговаривались о непременных посиделках за чаем уже в Москве. Но за всеми разговорами в голове у Марии то и дело ворочалась засевшая накрепко мысль: «Это он, это он. Четвёртый. Больница Кащенко. Савватий Прохоров. Савватий». Она не знала, почему была так уверена. Но – была уверена абсолютно: «Это он, это он. Четвёртый. Больница Кащенко. Савватий Прохоров. Савватий»…