Читать книгу Демоны обмана онлайн | страница 22
Возможно, все это в сумме и дало положительный заживляющий эффект: наиболее опасные прорывы основы ауры Загребного зарубцевались, по словам прославленного врача, и перестали напрасно выпускать в пространство как физические, так и магические силы иномирца. Правда, о полном излечении и восстановлении умений во всей прежней комплектации говорить было слишком рано. Но в любом случае прогресс был налицо, и уже отступила в прошлое угроза потери памяти. Хотя Семен, особенно в последний день плавания, частенько интересовался у любимой демонессы:
– Спроси что-нибудь такое… из нашего прошлого. Мелочь какую-нибудь незначительную.
Так он себя проверял на действенность и наличие собственной памяти и страшно огорчался, когда что-то не мог припомнить сразу. Хорошо, что после тщательных разборок выяснялось, что если про оговариваемую мелочь хорошо знала и помнила графиня Фаурсе, то это не значило, что все окружающие должны были обратить на это в свое время внимание. Так что память Семена вроде как пока не подводила. Опять-таки: «вроде» и «пока»…
Опять-таки, хоть Леон Крахрис разрешил своему пациенту вставать и ходить самостоятельно, общее состояние выздоравливающего оставляло желать лучшего. Теперь ему удавалось справляться с волнами внутреннего жара или неожиданного озноба незаметно для окружающих, но руки и ноги все равно частенько подрагивали, от неосторожных движений внутренности пронзала молния боли, и порой от сотрясающего кашля всего капельки не хватало до банального обморока. Но так как конечная цель плавания приближалась, настроение в любом случае улучшалось. Предчувствие предстоящей встречи с единственной дочерью и желание увидеть своего первого и, очень хотелось бы верить, не последнего внука мобилизовало Загребного лучше всяких лекарств и лечебных процедур.
Так что к моменту прибытия в Грааль Семен даже попытался одеваться в парадные одежды самостоятельно. Естественно, что и этот процесс проходил под строгим контролем любимой демонессы. Она изначально выбрала самые легкие, почти невесомые одежды, исключив жесткую кожу и тем более всякие металлические наплечники или нагрудники. И мужчина, привыкший в последнее время к рыцарскому облачению, непроизвольно ворчал, разглядывая себя в зеркале: