Читать книгу Кетанда онлайн | страница 6
Витька взял пирожок, разломил, внутри была капуста с яйцом. Он встал и пошел на кухню за молоком. Заодно налил и квасу в большую кружку, чтобы с мужиками чокаться. Возвращался обратно осторожно, стараясь не плескать.
– Чисто кобель ты, Миша, люди так не делают, – услышал негромкий, строгий голос деда, – человеку терпелка на что-то дана.
Когда Витька допил молоко, его отправили спать. Да ему и самому не интересно было. Даже скучно немного. Дед шуток не шутил, частушек не выдумывал, а наоборот, как будто ругался на отца. Как на маленького. Говорил, что теперь все с жиру сбесились, рассказывал, как на войне тяжело было, как он раненого командира с поля боя вынес, тряс оторванными пальцами. Витька все эти рассказы знал, да и отец тоже. Отец молчал, катал хлебный катушек по клеенке. Один раз только поднял на деда глаза:
– Не поймешь, ты меня, Федор Савелич, чего и говорить-то об этом.
– А о чем тогда?! – взъярился дед. – Давай о бабах! Повидал их! От тебя не отстану! Да только не упомню ни одной, слава те Господи! Нет их в моей старой жизни, понимаешь ты, я думал сегодня об этом – совсем нет! А старуха моя есть! Дети! Внуки вот! Ты этого не понимаешь! Разбросался! – Дед отвернулся в сторону, но тут же снова прищурился на отца. – Ему-то, – ткнул он в Витьку, – что скажешь?! Ты же для этого приехал?! Скажи! Я послушаю!
Тут Витьку и отправили. Отец отвел.
Проснулся он первым. Не по будильнику. Сам встал. Когда за окнами чуть засерело. «Как раз», – понял, и растолкал отца.
Свежо было. Край неба за селом, в той стороне, куда они шли, только-только начал светлеть.
Когда Витька ходил с Колтушей, они всегда загадывали, если до Гнилуши успеют, пока солнце не выйдет, будет клев. Иногда и бегом приходилось навернуть. А последний раз Витька потихоньку загадал, если успеют, то отец приедет, как обещал. И отец приехал.
Но сегодня они успевали. А от Гнилуши до Хо-пра рукой подать. Дед рассказывал, что Гнилуша раньше была Хопром, но потом отделилась и сделалась Гнилушей.
– Дед совсем без памяти стал, – вздохнул Витька, копируя бабку, – то у него на войне плохо, то хорошо… Напился и врет деду Ефиму, что он двух командиров на себе нес. И оба живые. И что ему потом два ордена выдали. А он же одного. И того всего изрикошетили. Сам мне говорил, что он специально его себе на спину положил, чтобы не убило. Вот и не убило. Только руку и плечо. И ногу.