Читать книгу Хозяева плоской Земли. Путеводная симфония онлайн | страница 60

Кстати, тот случай заставил меня другими глазами посмотреть на моего друга и начальника. Оказалось, что я почти совсем его не знаю, хотя мы жили по соседству столько, сколько себя помню, а доступ в его дом был для меня всегда открыт. Я даже не знал его точного возраста. Просто понимал, что он старше моих родителей, и едва ли старше деда, но когда именно он родился – это меня никогда не интересовало. Вот где он родился, мне известно было. В Ирландии, как я уже говорил. Как-то раз среди книжек я нашёл толстый альбом, почти пустой, с несколькими выцветшими фотографиями. Незнакомые люди смотрели на меня строго, без улыбок. Женщина в застёгнутом до подбородка платье сидит на стуле, за спинкой которого, осторожно положив одну руку ей на плечо, бородатый мужчина в котелке и с пронзительным взглядом. Рядом со стулом стоит коротко стриженый мальчик в смешных галифе на подтяжках. В руках у мальчика маленькая ракетка. Я думал, что для бадминтона, но Кроули пояснил, что в детстве увлекался игрой под названием сквош. Так я понял, что коротко стриженый мальчик – это он. На другой фотографии он стоял в таких же галифе, только на улице, один, а фоном служило странное сооружение, похожее на трубу или ракету. Труба эта производила тем более непонятное впечатление, поскольку вокруг торчали в разные стороны покосившиеся надгробья.

– Глендалох, – опередил мой вопрос Кроули. – Аббатство в графстве Уиклоу, где мы жили. А это круглая башня. Говорят, её такой построили паломники, вернувшиеся с Востока, где видели высокие минареты. Красивое и печальное место.

Тогда я почему-то постеснялся спрашивать дальше, но история с ружьём своё дело сделала, и я, улучив подходящий момент, «случайно» отыскал альбом и снова подсел к Кроули, прикорнувшем в кресле на солнышке. Рассказывал он по-прежнему неохотно, но кое-что мне всё же выведать удалось.

Его отец, мужчина в котелке, был активным членом Ирландской республиканской армии, которая в первые десятилетия прошлого века активно боролась за независимость от английской короны. Как известно, в 1921 году враждующие стороны подписали соглашение о получении Ирландией статуса доминиона, что привело к неминуемому расколу в рядах ИРА. Одно время он даже водил дружбу с Эймоном де Валера20, но после создания в 1926 году партии «солдат судьбы» разочаровался, увидев в нём обычного засланца из США, который просто-напросто оттянул на себя часть истинных борцов, а потом сложил оружие. Отец Кроули с друзьями был вынужден уйти в глубокое подполье. Когда Кроули родился, их семья уже несколько лет вела кочующий образ жизни, постоянно либо от кого-то прячась, либо за кем-то охотясь. Зная атеистические взгляды Кроули, я удивился, мол, неужели его предки были такими ярыми католиками, но что он улыбнулся и сказал, что религиозные распри – обычный отвлекающий манёвр тех, кто пытается управлять мировыми процессами и всегда ищет подходящие поводы. На самом же деле настоящие ирландцы никогда не забывали, как ещё в XVI веке англичане начали конфискацию ирландских земель у местных жителей в пользу своих переселенцев. Такое мало кому понравится, а потому ирландцы своих восточных соседей-завоевателей никогда не жаловали. Какая разница, кто претендует на принадлежащую тебе землю – католики, протестанты, буддисты, иудеи или мусульмане? Кто бы ни пришёл, ты берёшь оружие и встаёшь на защиту дома. Так говорил его отец, так с детства понимал свой долг он сам. Другое дело, что собственного дома как такового у них уже не было, а власти, свои же, ирландские, считали отца Кроули преступником или, как потом стало модно называть – террористом. Прошло немало лет, прежде чем патриот осознал, что родины больше нет. Друзья сгинули, правда надёжно сидела в клетке, а само понятие «родина» скукожилось до размеров измождённой семьи, состоявшей к тому времени из жены да двух сыновей: Дилана, старшего, и Кирана, младшего. Конец пятидесятых годов ознаменовался новыми вспышками вооруженного противостояния на территории Северной Ирландии, закончившимися новыми арестами. Братья выросли и теперь по собственному почину участвовали в борьбе, до конца не отдавая себе отчёта в том, за что и против кого. Их отец к тому времени пересмотрел свои взгляды и сожалел о том, что втянул сыновей в это неблагодарное дело. Именно он впервые упомянул на семейном совете Фрисландию как место, куда они должны дружно уехать. При всей своей любви к родине и всему национальному ирландцы славятся лёгкостью на подъём. Где их сегодня только нет! Однако в случае семейства Кроули «дружно» уехать не получилось. Кирана поймали. Они с Диланом вместе возвращались с очередного задания и напоролись за патруль «огзи»21, а поскольку задание по не зависевшим от них причинам не состоялось, оба имели при себе оружие и взрывчатку. Улик против них не было, сильные нервы могли запросто спасти их и оставить инцидент без последствий, однако у Кирана они-то как раз и не выдержали, и он пустился удирать от орущих и стреляющих по ногам унионистов. Дилан рванул в противоположную сторону и легко ушёл от погони. Домой он вернулся под утро и обнаружил, что брата по-прежнему нет. Родители пришли в отчаянии. Искать его было всё равно что добровольно совать голову в петлю. Кроули не рассказывал подробностей, но как я понял, они жутко переругались, и он решил, что его обвиняют в предательстве брата. Он знал, что виноват в силу старшинства, что мог бы, наверное, помочь брату, открыв огонь по неприятелю, но тогда бы их обоих пришлось искать в моргах, а так надежда ещё есть. Киран не возвращался неделю, две. Дилан не находил себе места, мучимый совестью и родительским укором. Поскольку жили они тогда не где-нибудь, а в Белфасте, в местечке Голивуд, что неподалёку от порта, поиски брата привели его в доки, где он случайно услышал разговор двух подвыпивших моряков о том, что утром один из них отчаливает во Фрисландию и потому просит второго присмотреть за женой. Предложение было явно частью какого-то анекдота и вызвало у обоих приступ хохота, но только не у Кроули, который уже понял, что это судьба. Он оставил родителям записку, в которой честно признался в своих смешанных чувствах и сообщил, куда отправляется за лучшей долей. С его стороны это, конечно, было проявлением малодушия, да только кто же из нас по молодости не думает исключительно о себе? Кроули, по его словам, тогда было двадцать четыре. Из этой оговорки я впоследствии сделал предположения, что родился он году в тридцать третьем или около того. Оставив за кормой судна родную Ирландию, Кроули поклялся никогда больше туда не возвращаться и данное себе слово сдержал. Он сошёл на берег в нашей гавани и сразу влюбился в то, что увидел. Такое бывает, когда оказываешься в совершенно незнакомом месте и внезапно ощущаешь, что всё здесь тебе мило и приятно, будто ты никогда отсюда не уезжал. Он очутился один-одинёшенек на чужом острове, без друзей, денег и вещей, если не считать трёх здоровенных сундуков с книгами. Собственно, отсутствие денег и объяснялось наличием сундуков. На корабле в Новый Свет из Ирландии переселялась семья профессора дублинского Тринити Колледжа со всем его скарбом. По пути профессор скоропостижно умер, и предприимчивые родственники почли своим долгом избавиться от всего лишнего, что могло лишь усложнить им дальнейшую жизнь. Никто из пассажиров и членов команды не захотел обременять себя богатой профессорской коллекцией старых томов, никто, кроме Кроули, для которого чтение и странствия в воображаемых мирах с детства заменяли католицизм с протестантством вместе взятые. Он предложил семье покойного всё, что у него с собой было, и оказался обладателем, как скоро выяснилось, единственной на всём острове библиотеки. В городе он с этим богатством ничего поделать не мог, разве что жить в одном из сундуков и жечь костры из содержимого остальных, зато ему повстречался мой дед, который возвращался с рынка домой и предложил молодому улыбчивому парню попытать счастья в нашей глуши. Так Кроули, когда я родился, оказался моим соседом. Мне было интересно, что стало с его родителями и братом. Родителей он больше не увидел, однако умерли они счастливыми, поскольку Киран в конце концов отыскался и вернулся домой. Тышах, он же «предводитель», он же премьер-министр Ирландии в какой-то момент издал указ о помиловании «узников совести», и брата Кроули, которого переводили из тюрьмы в тюрьму, пока он каким-то чудом ни оказался на территории республики, отпустили на волю. Киран нашёл записку брата, которую хранила их мать, и написал целое письмо, не имевшее точного адреса и потому промотавшееся по миру и пролежавшее в почтовом отделении Окибара без малого года два. Первым порывом Кроули, когда он, наконец, его получил, было собраться и отчалить обратно, но что-то ему помешало, потом он замешкался, стал отъезд откладывать да так и не решился ничего менять, ограничившись ответным письмом, в котором приглашал брата к себе. Таким образом, связь постепенно наладилась, и Кроули теперь знал наверняка, что родителей больше нет, а Киран женился на Люси Роуз, девушке из Голивуда, к которой Кроули сам как-то сватался честь по чести, но получил отказ от её отца. У них уже сын Конрад, и они подумывают о том, чтобы перебраться на континент, куда-нибудь потеплее и поспокойнее. Потом переписка на время прервалась, а когда возобновилось, обнаружилось, что Киран с семьёй теперь обитает в Италии, на Адриатике, где-то между Равенной и Анконой, в местечке Чезенатико, известным своим музеем старинных кораблей под открытым небом на канале, построенном, как говорят, по проекту самого Леонардо да Винчи. У них там не что-нибудь, а самый настоящий ресторан, причём пользующийся спросом у местных, потому что мастерица Люси Роуз сумела привнести в скучную итальянскую кухню несколько чисто ирландских изюминок, которые пришлись по вкусу тем, кто устал от обычных пицц и паст. Что именно его жена придумала, Киран не уточнял, но, судя по тону писем, дела у них там и правда шли неплохо. Именно брат, а потом и его сын поддерживали связь Кроули с большим миром и по мере сил и необходимости снабжали его новыми книгами и относительно свежей прессой. Примечательно, что про свою частную жизнь старик не любил распространяться. Не знаю, возможно, фиаско с женитьбой на Люси Роуз сказалось на его судьбе сильнее, чем ему бы хотелось, однако собственной семьёй он так и не обзавёлся. Когда я был маленьким и по простоте душевной интересовался, есть ли у него дети, Кроули отшучивался, мол, наверняка, только неизвестно где. Думаю, Тандри и в самом деле была не единственной, кто на него запала, а ревность отца к нему из-за матери была не такой уж и безпочвенной. Никаких отклонений я за ним не замечал, кроме разве что любви к книгам и импозантной одежде, так что когда его не стало, признаться, ждал появления пусть и не многочисленных, но хотя бы нескольких наследников. Напрасно. Получилось так, как получилось, однако об этом позже.


Представленный фрагмент книги размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО "ЛитРес" (не более 15% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает ваши или чьи-либо права, то сообщите нам об этом.