Читать книгу Хозяева плоской Земли. Путеводная симфония онлайн | страница 135

Чтобы скоротать оставшееся время, расскажу-ка я вам пока о том, что собой представляют наши города и в особенности Окибар. Ясное дело, если вы приехали к нам из Парижа либо Лондона, то города как такового можете вообще не заметить. Мне даже приходилось слышать от наших туристов с континента фразы типа «крепостишка с домишками». Говорили они это тихо, чтобы никого не обидеть, но я бы и не обиделся, потому что они, конечно, правы. Городами мы называем поселение, центром которого, действительно, выступает крепость. Или хотя бы её остатки. Как в Окибаре, где каменная кладка стены в почти не тронутом виде сохранилась на протяжении двухсот шагов, а остальное срыто и разобрано. Поскольку до нас дошли именно каменные крепости, меня давно точило подозрение, что они не такие древние, как я рассказывал нашим гостям. Древние были бы деревянными, но таких не осталось вовсе. Исчезновение деревянных построек во всём мире принято списывать на пожары. Трудно не согласиться. Правда, у нас каждый пожар на счету, и, кроме событий «войны Кнут-Кнута», никаких рассказов о существенных потерях зданий в пламени лично мне не попадалось. Это я всё к тому, что доподлинной даты постройки крепостей вы от меня не ждите. Вера в изустную традицию и отсутствие летописей датировку только усложняют. Поэтому для себя и своих слушателей я придумал хитрую систему, позволяющую мне не привязываться к столетиям и годам: о становлении каждого города я рассказываю, основываясь на существующих мифах и легендах. Можно им верить, можно подсмеиваться, но с меня взятки гладки. Что касается непосредственно Окибара, то из многих сказов и сказок я выбрал один миф и одну легенду. Разница, как вы, должно быть, понимаете, в том, что миф – это сказка о том, во что хочется верить, но чего явно не происходило, во всяком случае, в том виде, в каком она до нас дошла, а легенда – это сказание, в котором действуют вполне реальные персонажи, правда, тоже не всегда доказуемые исторически. Так вот, почти все наши немногочисленные города овеяны легендами, однако не про все сложены мифы. Окибар – занятное исключение. В основе его зарождения лежит и миф, и легенда. Если рассматривать миф, то дело было так. Всё тот же знакомый нам по рассказу Уитни земляной червь Ибини повадился нападать на обитателей Фрисландии, особенно на тех, кто жили на побережье. Теперь, вспоминая эту легенду, я думаю, что речь идёт о том времени, когда он вернулся их океана на заселённый потомками Сварта и Локи остров, хотя раньше я как-то не придавал большого значения датировкам, поскольку вообще-то о заселении Фрисландии у нас бытует несколько легенд, причём разных. Что и понятно, если принимать во внимание многочисленность этапов этого самого заселения силами совершенно чуждых народов, каждый из которых принёс свою «правду» и географически занял относительно удалённые друг от друга места, прежде чем объединиться и стать тем единым сообществом, которое мы являем собой сегодня. Но вернёмся к мифу. Окибаром звали доблестного богатыря, который решил победить прожорливого червя. Как-то раз, когда Ибини по своему обыкновению подплыл к берегам Фрисландии, он с удивлением увидел сидящего на камнях у самой воды безоружного человека, который не только не выказывал признаков страха, но даже не обращал на чудовище внимания. Поражённый Ибини не стал сразу набрасываться на жертву, как делал обычно, а поинтересовался, почему Окибар не бежит от него. «А что мне от тебя бежать?», отвечал ему богатырь, «Ты червяк и коротышка. Я тебя одним махом убить могу». «Это я то коротышка!», обиделся червяк, ударил хвостом по воде, и волна от этого удара дошла до берега только к вечеру. Тут я не готов спорить, если кто мне возразит, что едва ли и червь, и Окибар стали бы так долго ждать, но миф есть миф, слов не выкинешь. А богатырь наш ухом не повёл, только ухмыльнулся и показал пальцем в небо. «Вот», говорит, «ежели сможешь достать до купола и утащить из чертогов Создателей Миров какую-нибудь вещицу, которой у нас на земле нет, тогда, так и быть – поверю, что ты гигант, и сражусь». Ибини сильно разозлился, однако Окибар его не боялся, и пришлось червю доказывать, что он настоящее чудовище. А богатырь всё смотрел на то, как вытягивается из воды тело червя, тянущегося к высокому небу, и посмеивался в бороду. И если поначалу Ибини был такой толщины, что мог бы запросто проглотить четверых коней, стоящих рядом, то постепенно он становился всё тоньше и тоньше, а когда до купола оставалось всего ничего, Окибар вынул из-за пояса охотничий нож и без труда перерезал червя, который стал к тому времени не толще сосновой иголки. Так хитрый Окибар победил глупого Ибини, спас Фрисландию, и в честь него назвали наш южный город. Причём у этого мифа есть коротенькое, но важное продолжение, поскольку оказалось, что червяк успел-таки дотянуться до покоев Создателей Миров, и когда Окибар его убил, он как раз тащил в зубах Неведомое, чего у нас отродясь не видывали. Ибини от боли распахнул пасть, и Неведомое провалилось через дырку в куполе, полетело вниз и врезалось метеоритом в землю. Именно на месте его падения благодарные потомки построили первую крепость и назвали её в честь Окибара. Когда туристы спрашивают меня, что это было, я заговорчески, почти как Окибар, улыбаюсь и веду их в Старый Замок, стоящий посреди бывшей крепости. Это довольно красивое сооружение с колоннами и арками, слегка напоминающее подобное ему в итальянской Флоренции, только выглядящее значительно старше. Возможно, потому, что флорентинцы свой Палаццо Веккьо иногда реставрируют, а мы нет. И вот там, посреди центральной залы, в полу, я показываю им отверстие, через которое, если лечь и заглянуть внутрь, можно увидеть при свете подвальных свечей здоровенный кусок оплавленного железа. Благодаря свечам и необходимости ложиться на пол кусок этот на всех производит довольно сильное впечатление. Для его усиления я вынимаю из кармана обыкновенный компас и показываю всем желающим, что северная стрелка на площади всей залы отказывается искать север и поворачивается исключительно к камню, точнее, к метеориту. Некоторые туристы спрашивают, почему мы продолжаем называть его Неведомым, если это обычное метеоритное железо, обладающее магнитными свойствами. У меня ответа нет. Просто нам так нравится. Хотя сегодня мы, разумеется, понимаем, что картина падающего с неба метеорита и тянущегося за ним длинного огненного хоста, скорее всего, и подвигла наших предков к сочинению мифа о черве. До встречи с Уитни я, кстати, про него больше не слышал и даже не подозревал, что его звали Ибини. Таков был миф. Легенда же повествует о том, как в наших краях давным-давно сошли на берег со своих не то дромонов, не то килсов, не то холков, не то нейвов, одним словом, быстроходных деревянных кораблей ирландские вожди с дружинами и первым делом разбили лагерь, чтобы вторым делом отвоевать эту часть суши у любого, кто попытается указать им путь обратно. Если бы они высадились севернее, вряд ли в то время там нашёлся кто-нибудь, кто стал бы им перечить, но они облюбовали юг, и за него надо было ещё посражаться. Не прошло и ночи, как пятеро дружинников, коротавших время в карауле у костров, были найдены со стрелами у кого в спине, у кого в груди, у кого в шее. Протрубили тревогу, однако нигде никого не нашли. Осмотр стрел ничего не дал: стрелы как стрелы, разве что наконечники не каменные, и не железные, а костяные. На вторую ночь расставили больше постов, однако под утро история повторилась с той лишь разницей, что тела ещё пятерых дружинников оказались подвешенными за шеи на суках. Вожди собрали совет и стали решать, как быть. Один сказал, что нужно срочно бежать из этих проклятых мест и вообще возвращаться домой. Другой согласился с тем, чтобы свернуть лагерь, однако лишь затем, чтобы пройти вглубь острова и там разбить новый. Третий вождь предложил разделить дружины поровну, оставить одну половину в лагере, а вторую отправить на поиски невидимого врага. Наконец, четвёртый вождь сказал, что ничего делать не надо, кроме как всем провести следующую ночь без сна и посмотреть, что из этого выйдет. Тут я обычно спрашивал своих слушателей, чьё предложение, как им кажется, было принято. Мнения всегда разделялись, а правыми оказывались те, кто соглашался с четвёртым вождём. Воины провели без сна всю ночь, и ничего не произошло: к утру все были целы и невредимы. Решили продержаться и вторую ночь. И снова никого не убили. Зато к концу третьего дня все были настолько обессилены вынужденной бессонницей и постоянной бдительностью, что многие, не дожидаясь темноты, полегли, где стояли, и заснули. Наутро стало ясно, что план провалился: те, кто остались коротать третью ночь у костров, просто исчезли без следа. Вожди снова собрались на совет. Первый уже не говорил, а умолял своих братьев одуматься и бежать с острова. Второй настаивал на походе дальше. Третий по-прежнему предлагал разделиться. Четвёртый вождь не сказал ничего, потому что той ночью он тоже пропал. В этом месте я опять обращался к своей группе, и наиболее проницательные со смехом выдвигали предположение, что на сей раз ирландцы пошли по третьему пути. Так оно и было. Двое вождей, первый и третий, остались с дружинами сторожить лагерь, а второй, самый отважный, углубился в лес. Больше его никто не видел. И вовсе не потому, что он не вернулся, а потому, что когда он, напротив, вернулся несколькими днями позже с известием, что ему и его дружине удалось не только выжить в лесу, но и отбить там у врага добротную деревянную крепостишку, его встретили тишина и безлюдье: оставленный лагерь был пуст. Вождь сперва подумал, что товарищи его бросили и всё-таки сбежали от греха подальше, однако остовы сожжённых у берега кораблей красноречиво рассеивали эти подозрения. Тогда потрясённый до глубины души вождь вернулся в свою крепость и зарёкся рано или поздно разгадать тайну гибели товарищей. Крепость же, как вы, вероятно, уже поняли, и стала прообразом нашего Окибара, в названии которого безошибочно угадывается oaky bar, то есть «дубовая балка», хотя, насколько мне известно по разговорам с Кроули, на ирландском «дуб» вовсе не oak, а dair. Так что, возможно, уцелевшие колонисты были совсем даже не ирландцами, но выдававшими себя за них англичанами. Примечательно, что тайна так и осталась тайной, хотя ходили и ходят множество предположений. На мой взгляд, это лишний раз доказывает, что упомянутая легенда не выдумана, а основана, как говорится, на реальных событиях. Иначе разгадка была бы обязательно предложена. Звучали объяснения, конечно, и в этом случае, причём самые разные и противоречивые. Начиная с того, что всё было подстроено тем вождём, который исчез из лагеря первым, и заканчивая, само собой, предположением о вмешательстве потусторонних сил, не допустивших инородцев. Почему потусторонние силы использовали стрелы с костяными наконечниками и в итоге один из четырёх отрядов всё же допустили, сторонники этой теории предпочитали не уточнять. Я в подобных случаях стараюсь ничью сторону не занимать и излагаю всё с оговоркой, мол, говорю, как слышал. Туристам нашим такой подход может не нравиться, но, с другой стороны, я же вижу, насколько сильнее действует недоговорённость. Один учитель истории из Германии приезжал к нам целых три раза и всякий раз подробно рассказывал мне, что ему удалось узнать. Он, оказывается, разрабатывал направление, которое назвал «прецедентной историей» и которое, ясное дело, зиждилось на понимании исторических процессов через их повторяемость. Какой из всего этого прок, не знаю, однако ему такой подход представлялся единственно правильным, более того, он давал определённые результаты. Выяснилось, например, что схожие легенды свойственны некоторым островным племенам Индонезии и Багам. Думаю, это и понятно: они там постоянно мигрируют с острова на остров, вот и случаются всякие пропажи. Однако немец делал иные выводы относительно причин описанных событий. Он дотошно наложил на карту мира сетку с энергетическими точками Земли, называемыми то «местами силы», то «чакрами», и пришёл к глубокомысленному заключению о том, что наш Окибар находится рядом с одной из них. По его словам, ирландским завоевателям не повезло оказаться там в период повышенной активности Луны, и в итоге пострадал их рассудок. Немец был даже уверен в том, что они не только поубивали друг друга, но и в приступе отчаяния сами сожгли свои корабли. Выжили лишь те, кто успел уйти с того проклятого места. Я был рад за него. И за себя. Туристы, которые посещают нас по три раза, птицы редкие и крайне выгодные. Впоследствии мы списывались с ним через интернет, и он хвастался, что написал-таки книжку по своей теории и упомянул в ней Фрисландию как пример исторической схожести, вызванной условиями жизни. Едва ли он когда-нибудь получит за неё Нобелевскую премию, но мне было приятно. Сегодня я обязательно упоминаю об этом, когда слушатели настаивают на продолжении разговора о неудачливых ирландцах.