Читать книгу Сезон исчезновений онлайн | страница 14
– Как ты, Захар? – Березин заставил себя задать этот вопрос.
– Плохо.
Гнетущее молчание.
– Завтра я опять соберу мужиков и выборочно проверю заросли ниже по течению реки.
Захар ничего не ответил, даже не кивнул. Березин переминался с ноги на ногу и чувствовал себя так, как если бы в случившемся была доля его вины.
– Твой зять дома?
– Да. Вымотался вконец. И заснул, – Захар помолчал. – По-моему, он приболел. Простыл, что ли.
Березин колебался, не зная, что делать. Он только-только прилег, когда Захар позвонил и попросил приехать. Березин не спрашивал о причине, просто сказал, что сейчас будет. И в чем же дело? Захар хотел поговорить? Не может остаться один?
– Крепись, Захар. Я хочу, чтобы ты не терял надежду. Еще всякое может быть. Не давай себе раскиснуть. Не можешь ничего изменить – надо запастись терпением.
Захар медленно кивнул.
– Ты прав. И все-таки странно, что мы не нашли хотя бы тело.
Березин хотел возразить, но ему не хватило духу.
Захар задержал на нем взгляд опухших глаз.
– Дружище, у меня к тебе одна просьба: держи меня в курсе, пожалуйста. Чтобы ни случилось.
– Обязательно, Захар.
Захар так и не затронул в разговоре смерть Артема. Именно по этой причине он попросил участкового приехать. В самом деле, что это изменит? Нечто смутное и беспокойное внутри – это просто нежелание признать жестокую реальность свершившегося. Признать и смириться.
Березин прав – осталось запастись терпением.
– Я буду ждать, – Захар смотрел вслед уезжавшей машине. – Сколько понадобиться.
Глава 3
Жаркое июльское утро.
В небольшом уютном домике на окраине Холмеча зазвонил телефон.
Парень двадцати пяти лет с ямочкой на подбородке вздрогнул, очнувшись, подскочил с кровати, и, казалось, стряхнул остатки сновидений, подкравшихся к нему, как только после пробуждения час назад он снова прилег. Андрею показалось, что телефон разрывается давно, и звонки вот-вот прекратятся. Этого нельзя допустить – Андрей ждал звонка. Он метнулся к аппарату с испугом, будто проспал полжизни.
– Да?
Последовала пауза, во время которой ему померещились короткие гудки, и послышался голос, такой родной и долгожданный: