Читать книгу Все в шоколаде онлайн | страница 19
– Ты с ним увидишься сегодня?
– Да. Ближе к обеду.
– Держи меня в курсе.
– Конечно.
Я на всякий случай притормозила, может, он изволит еще что-нибудь сказать на прощание, но Дед уткнулся в бумаги, и я вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
В приемной сидел какой-то тип, нервно поправляющий галстук. Я приблизилась к Ритиному столу, и она шепотом спросила:
– Ну как?
– Ничего особо любопытного.
– А вызывал зачем?
– Мозги промывал. Кто-то настучал, что я много пью.
– Наверняка Лялин. Этот знает, сколько трусов и лифчиков в моем шкафу.
– Чертов извращенец.
– Точно. Когда-нибудь я наберусь смелости и кое-кому здесь выскажу… – Кажется, она говорила вполне искренне, поэтому я попросила:
– Лучше не надо.
– Конечно. Но иногда очень трудно держать себя в руках.
– Нам за это хорошо платят.
– Это точно. Забудь, что я тут наболтала.
– Уже забыла.
Я покинула приемную, сделала несколько шагов по коридору и увидела Черника. Он вывернул из-за угла и вроде бы спешил по своим делам, но у меня сложилось впечатление, что толстяк-бухгалтер поджидал меня. Он как будто намеревался пройти мимо, но вдруг встал как вкопанный, сделал шаг, точно передумав, кашлянул и вновь замер.
– Как дела? – спросил он невпопад, потому что мои дела должны интересовать его так же мало, как его дела меня.
– Отлично.
– Ага… Я вот что подумал: почему бы нам не выпить кофе? То есть вы ведь собирались в бар, разве нет?
В другое время я бы отказалась, сославшись на дела, но сейчас мне стало интересно, с какой стати его так ломает, поэтому я молча кивнула, и мы направились в бар, который был на втором этаже.
Алкоголя здесь не подавали, и небольшую комнату в китайском стиле следовало считать буфетом, но отделана она была с таким шиком, что язык не поворачивался назвать ее так. Мы устроились возле стойки, Черник заказал две чашки кофе, посмотрел на меня и вдруг загрустил, после чего принялся с интересом разглядывать лаковую миниатюру. Он явно собирался о чем-то поговорить, но сил хватило лишь на то, чтобы предложить мне кофе. Теперь он сидел и страдал, очень сожалея, что затащил меня сюда. Господи, как мне надоели эти чокнутые, гадай теперь, что у него на уме.