Читать книгу Вересковый мед онлайн | страница 49

Дядя хоть и пытался говорить деликатно, да вышло у него не очень, и Эрика покраснела до корней волос.

Тревор дал последние наставления и ушёл. За ним появился лекарь – тщедушный старичок, которого привезли из самого Эогана, чтобы он удостоверил, что невеста невинна. Когда он ушёл, Эрика села на кровать и посмотрела на фляжку. Настолько униженной и растоптанной она себя чувствовала, что у неё было только одно желание – вышвырнуть её в окно, стянуть с себя это платье и убежать в лес. Хотя понимала, что как наследница Янтарного трона и будущая королева она не имеет на это права.

Но где-то в глубине душе росло и крепло главное желание – отомстить за всё это. Она снова прикоснулась пальцами к кинжалу в рукаве. И это прикосновение успокаивало.

Едва солнце скрылось за вершинами деревьев, за Эрикой пришла тётя Бригитта.

– Это тебе больше не нужно, – она коснулась пальцами браслета на её запястье. – Больше не нужно скрывать, что ты фрэйя.

Эрика сняла браслет и положила на столик. И будто что-то закончилось в этот момент, какая-то страница её жизни перевернулась.

За окном темнело, в сторону холма потянулась цепочка огней: это к месту обряда уже обозначили дорогу факелами. А над ней в чёрном небе засияла россыпь первых звёзд.

– Жених уже ждёт, идём, – сказала тётя с ободряющей улыбкой.

Жених! Тьфу!

Эрика зло усмехнулась, снова пощупала кинжал в рукаве и пошла за тётей.

Внизу, в большом холле, сегодня было светло и чисто. Убрали солому, подмели пол, зажгли камин и множество свечей, а посреди комнаты поставили стол и стулья. Подписание соглашения о помолвке и мирного договора пройдет здесь. Комнату украсили венками и гирляндами из бузины, рябины и остролиста, а на пол бросили мяту и цветы вереска. Мерцали свечи, и тонкий цветочный дух витал в воздухе, придавая всей церемонии необычную торжественность. Поодаль стояли тавиррские псы, слуги и дети Бригитты, но все молчали, в комнате было тихо.

И глядя на маленькую Марин, которая восхищённо рассматривала невесту, Эрика внезапно подумала – как много от неё зависит. И от этой бумаги на столе. Тётя права – худой мир лучше доброй войны. Ей нужно помнить о долге.