Читать книгу Московские против питерских. Ленинградское дело Сталина онлайн | страница 2
Мы с ним были знакомы больше двадцати лет, с тех пор, как я стал заниматься восстановлением храма Христа Спасителя. Тогда же мне подарили путеводитель по «Бородинской панораме», откуда я узнал нечто прямо-таки мистическое. В наградных списках одного из кирасирских полков дивизии Бороздина, который участвовал в Бородинском сражении, говорится: «Вахмистр Игнатий Рыбас, будучи все время под неприятельскими выстрелами и во время атаки врубившись в неприятеля, положил на месте двух и, несмотря на нанесенные ему тяжелые раны, не переставал храбро отличаться, поощряя в эскадроне и прочих нижних чинов». Когда я рассказал об этом Патриарху, он в ответ поведал свою историю, которую тоже узнал совсем недавно: один из его предков, полковник Александр Ридигер, был участником войны 1812 года, участвовал во взятии Парижа, его имя было на мраморных досках храма. Вышло так, что в деле восстановления храма наши предки начали нам помогать.
Мой дед Виталий Иванович Григорьев воевал в Добровольческой армии. Он окончил гимназию и был мобилизован. (Мобилизации подлежали лица соответствующего социального положения, в том числе студенты и выпускники-гимназисты.) Был ранен, осколок гранаты попал в шею и едва не распорол яремную вену. Этот осколок остался у него на всю жизнь. В 1920 году дед с Добровольческой армией, которой командовал генерал Александр Кутепов, оказался в Турции, в городке Галлиполи на берегу Дарданелльского пролива, в ста километрах от Константинополя. Я побывал в Галлиполи в декабре 1989 года. Маленький городок, квадратная бухта, на берегу– кафе, чуть дальше квадратная крепостная башня, в которой когда-то томились пленные запорожцы и где Кутепов устроил гауптвахту. И ветер, пронизывающий ветер. А вдали через пролив– темные горы, Малая Азия. Мое воображение было возбуждено. Я искал следы русских, ждал какого-то знака. Ледяной ветер – вот что было мне ответом.
Такой же ветер встретил в конце ноября 1920 года Виталия Ивановича и всех добровольцев. После поражения в Таврии, сдачи Перекопа и ускоренного марша на Севастополь, чтобы оторваться от красных и провести без потерь эвакуацию, моральных сил для жизни не осталось. Армию свели в корпус, ему отвели поле на берегу речки Буюкдаре, и на голой земле стали располагаться полки и дивизии. Некоторые просто ложились на землю, чтобы сильнее промерзнуть, простудиться и умереть. Кутепов издал первый приказ: строить лагерь, а тех, кто хочет умереть, считать дезертирами и расстреливать. Кутепов был диктатором. Но он спас корпус. О генерале Кутепове я потом написал книгу, и там описано в подробностях, как строили полковые церкви, полковые городки, как оживала воля. В Галлиполи было устроено много такого, что потом потрясало воображение: гимназии, театр, журналы, хоры, футбольная команда, которая обыграла английских военных моряков, проводились учения и смотры, а главное – был восстановлен боевой дух. В 2010 году Центр русской славы Андрея Первозванного восстановил в Галлиполи памятник русским воинам. Я принимал участие в этой работе.