Читать книгу Милые чудовища онлайн | страница 25

К концу дня внимательная Анфиса Ксаверьевна, не без опасения следившая со второго этажа флигеля за потоком клыкастых пациентов, вывела для себя следующую занимательную закономерность: мужчины в Князьгороде заводили драконов, не важно, больших ли, маленьких – лишь бы с чешуей, женщины приводили нечто волосатое и пернатое, причем обязательно украшенное затейливым ошейником. Дворник Сильвестр с неисчерпаемым энтузиазмом (и запасом слюны) одинаково зло плевал вслед и первым, и вторым, никому не выказывая предпочтения.

Но вот закончились посетители сэра Бенедикта и начались посетители Анфисы Ксаверьевны. Когда криптозоолог вышел в гостиную, где Глаша сервировала чай с пышными пирогами, на которые доктор взглянул крайне осуждающе, там в одном из кресел нога на ногу уже сидел невысокий, не особо примечательной внешности человек в сером в полоску костюме, скроенном по последней моде.

– Хлыщев Модест Дионисович, – протянул он руку сэру Бенедикту, вставая, и растянул губы в такой ослепительной улыбке, что иностранец поспешил взять обратно свою мысль о непримечательности. – Не надо, не надо, Анфиса Ксаверьевна мне уже о вас рассказала.

Брут пожал протянутую ладонь и сел в кресло, предварительно собственноручно налив себе чаю, так как домовладелица отлучилась на кухню проверить приготовления к ужину.

Модест Дионисович тоже сел, демонстративно покачал желтым ботинком, зверски зевнул, и его узкая холеная ручка не смогла прикрыть пасть, которой позавидовал бы не только светский лев. Заметив невольное восхищение в глазах иностранца, он истолковал его по-своему и вновь жемчужно улыбнулся.

– Извините, сегодня до шести утра не ложился, – сообщил он. – Пойдемте покурим?

– Я не курю, – равнодушно бросил криптозоолог.

– Так и я не курю, – многозначительно, с оттенком легкой угрозы, ответил странный гость и вновь расцвел в великолепной улыбке.

Это сообщение, казалось, заинтересовало иностранца, и он с готовностью поднялся из-за стола, чтобы выйти в сад.

Как только двое мужчин скрылись из поля зрения окон гостиной первого этажа за кустами сирени, улыбка исчезла с лица Модеста Дионисовича бесследно.