Читать книгу Комиссар Хольмг. Вархаммер 40 000 онлайн | страница 15
И по сей день, Гай Тумидус не был уверен, чем бы окончилось для него разбирательство, если бы не молодой аколит Алонсо Барро, подающий большие надежды в области сканирования мозга, к которому он попал в качестве допрашиваемого. Через трое суток, которые Лорд-комиссар всегда вспоминал с содроганием, юный дознаватель, предложил провести подозреваемому сканирование, высказав предположение, что, хоть данная процедура, крайне, болезненна и может привести к гибели допрашиваемого, она даст наиболее полный отчет о его действиях и, либо полностью подтвердит все обвинения, либо окончательно их опровергнет. В качестве оператора, аколит Барро предложил свою кандидатуру, уверяя, что легко сможет справиться с поставленной задачей. В конечном счете, его предложение приняли, и тогда, Алонсо Барро всерьез «занялся» Гаем Тумидусом.
Тот день Октавиан помнил смутно. Отчетливо запомнилось, лишь, начало «процедуры». Его привели в чистую, хорошо убранную комнату. В противовес тем камерам, где его допрашивали ранее, здесь не было в полу решеток и углублений для стока крови, как не было и больших, каменных «разделочных» столов с отвратительного вида, глубокими желобами, расходящимися от центра и уходящими по бокам до самого пола. При этом в комнате находился всего один сервитор, к тому же, без разнообразных приспособлений, от одного вида, которых, начиналась ломота в зубах. Сервитор стоял у большой кушетки, снабженной зажимами для рук, ног и головы и покрытой тонкой, едва заметной, металлической сетью.
«Устраивайтесь поудобнее. Нам предстоит много работы». – Сказал тогда, стоящий за его спиной, Барро.
Гай лег на кушетку, показавшуюся ему ледяной, и сервитор начал закреплять на ее поверхности, его тело прочными металлическими зажимами таким образом, чтобы исключить любую возможность, хотя бы малейшего движения. Когда последний зажим был закреплен, и Октавиан оказался надежно зафиксированным, сервитор откатился в угол комнаты, а его место у кушетки занял Алонсо Барро.
«Это будет долгий день» – Мелодично произнес он, поворачивая какой-то рубильник, и на этом, ясные воспоминания Гая Тумидуса заканчивались.