Читать книгу Стокгольмский синдром. Записки спасённого онлайн | страница 35
- * * *
Ранее утро.
С берега сюда, в джунгли, доносилось свежее дыхание океана. Лицо Сергея как у древнего, мудрого вожака племени краснокожих – не выражало никаких эмоций. Он сидел под каменным навесом недалеко от водопада и смотрел прямо перед собой. Ночью, озябнув, нарвав больших листьев банановых пальм, укутался в них, забравшись сюда, под каменный навес.
Сейчас, посидев в позе «думающего индейца», он медленно встал и всё так же медленно скрылся в чаще джунглей. Шагая по острову, он находил несметное количество ягод, фруктов без устали, на ходу запихивая все эти спелые вкусности в рот. Животные, заслышав его приближение, явно знакомые с человеком, уносились прочь. Птицы возносились в небо, перелетали на другие, дальние ветки.
Сергей открывал для себя всю прелесть этого райского места – необитаемого острова. Задумчиво, глядя на всю эту бегающую и порхающую живность, произнес:
– Ну, прямо Ноев ковчег какой-то. Прямо каждой твари по паре, – закончил Сергей библейской цитатой, удивлённо осматриваясь по сторонам, медленно вращая запрокинутой головой.
Маленькая фигурка Сергея вышла из джунглей на белоснежный берег. Прибой шумел и пенился. Крепкий ветер теребил его белые парусиновые штанины. Всё так же нестерпимо ярко парило светом солнце. С прокисшим как простокваша лицом Сергей тяжело осел на песок, потом завалился на бок, поджав колени и руки к груди, положив ладонь под щёку – тихо лежал на боку. Ему было жарко, но вставать не хотелось.
Он тих, настроение у него ровное, но не более. Апатия. Депрессия навалилась туго и глухо. По «ткани» его безграничного сознания судорогами разбегались импульсы острыми и колкими складками, похожие на сухие морщины. Они отзывались болью в уме. Ум агрессивно командовал мозгом. Мозг суетился, избыточно переполнял кровь адреналином, пичкая голову болезненными туками крови во лбу и в висках – делал голову чугунно-тяжёлой. Тело его, тоже содрогалось под гнётом этого трудно переносимого чувства – одиночества, ибо он так и не нашёл для себя главного – людей, или хотя бы следов их присутствия. Ноющим тоном капризного ребёнка Сергей промямлил: