Читать книгу Бабочка на апельсиновой дольке онлайн | страница 27

Конечно, если бы у Нади была хоть одна подруга, она непременно бы с ней поделилась всем, что чувствовала в этот удивительно теплый майский вечер. Но подруг у Нади не было, только коллеги по работе, с которыми можно было всегда попить кофе, но которые категорически не подходили для того, чтобы излить им душу. Со всеми проблемами и тревогами Надя давно уже привыкла делиться с мужем. Но разве мужу расскажешь, отчего так бьется в груди сердце, а на глаза наворачиваются слезы? А поскольку забытые уже, уснувшие и даже похороненные чувства неожиданно вернулись и захлестнули ее своей огромной, мощной волной, она делилась ими с единственным верным другом – компьютером.

Нет, Надя совсем не ожидала, что та наивная, беззащитная девочка, потерявшая сначала родителей, а после оставленная самым любимым человеком на свете, вдруг вернется.

Она давно уже изменилась. Стала сдержанной, наблюдательной и немного злой. Сдержанность помогала удержать сердце на привязи, когда оно, как безумное, рвалось к нему. Наблюдательность отвлекала от внутренних бурь и оказалась очень полезной для того, чтобы добиться своих целей. Злость давала адреналину поступить в ее кровь и текла теперь по венам вместо любви. Потому что для любви в ней места больше не было.

Возможно, она и выбрала Игоря, потому что знала, он не станет требовать от нее того, чего она дать была не в состоянии – любви.

«Я раньше очень боялась… Боялась, что меня оставят, боялась стать ненужной. Боялась сделать что-то не так, навредить, обидеть, причинить боль людям. А люди, с которыми я соприкасалась, тем временем, об этом вообще не думали. Они ранили, обижали, уходили, убивали. И я однажды то ли потеряла чувствительность, то ли сама превратилась в одного из них. Мне стало глубоко наплевать на то, как прозвучат мои слова для кого-то, какие раны я нанесу человеку. Я научилась закрывать за собой дверь так же легко, как это делали когда-то другие, оставляя меня в одиночестве и тоске. Настал час, когда я перестала бояться быть ненужной, отверженной, лишней, разлюбленной. Я закрыла душу от людей так, как закрывают на зиму летний домик, не предназначенный обогревать человека тогда, когда самому едва хватает тепла. Для многих я стала казаться надменной и холодной, а я просто устала жить в постоянном беспокойстве. И я уже стала совсем свободной от страха потерять того, кого любишь больше жизни. А тут ты…»