Читать книгу Олигарх с Большой Медведицы онлайн | страница 24
В десятом классе Наташка неожиданно похорошела, но это не имело никакого значения. По-прежнему они с Лизой были не разлей вода, сидели за одной партой, на переменах грызли яблоко, откусывали по очереди, и лежали грудью на холодном гранитном подоконнике, с тоской глядя на улицу, где веселые мамы катили коляски с разноцветными одеялами и где была полная свобода. Свобода!..
Похорошевшая Наташка не сознавала своего изменившегося статуса до той минуты, пока Нина не пригласила ее в гости. Это приглашение было сродни признанию, вовлечению в круг «посвященных». Наташка «вовлеклась» с осторожным и независимым видом – подумаешь, мол, не видали мы ваших приглашений! Однако, несмотря на всю независимость, в первый раз в жизни она вдруг заплакала от того, что ей нечего надеть. Выходное клетчатое платьице, единственное на все случаи жизни, в расчет не бралось. Лиза тогда заподозрила неладное, но так, слегка. Наташка была постоянной величиной в ее жизни, и ничто не могло эту величину сделать переменной, ей по крайней мере так казалось.
Клетчатое платье было забраковано совершенно, и джинсы все-таки появились. Мама со строгим пучком, вздохнув, вытащила из коленкоровой тетрадки с нотными знаками отложенные сто рублей, они с Наташкой съездили в магазин и вернулись счастливые. Джинсы купили индийские, разумеется, но все-таки это были настоящие джинсы с настоящей кожаной нашлепкой чуть выше задницы!
С вечеринки Наташка вернулась другим человеком, «признанным и посвященным». Она больше не грызла с Лизой яблоко, не шепталась на подоконнике и не рассматривала «свободу», простиравшуюся за голыми ветками старых школьных лип.
Все изменилось.
Потом она пересела за соседнюю парту и через неделю уже была лучшей подружкой Нины Росс, а вовсе не какой-то там Лизы Арсеньевой!
Лиза долго крепилась и делала вид, что ничего не происходит, но это было трудно – она осталась совсем, совсем одна, как в пустыне, полной лишений и опасностей в виде директрисы, точившей когти в своем кабинете, агрессивной среды и сознания того, что шаг влево или вправо может оказаться роковым и детская комната милиции перестанет быть просто призраком, и тогда прощайте, характеристика, институт и вся жизнь! Тогда все в это верили, и именно так, как шестнадцатилетняя Лиза, – истово и честно.