Читать книгу Созвездие Русалка онлайн | страница 12

Галактики разрастались, двоились, троились. Под искаженной лупой времени они существовали в нескольких измерениях одновременно и, вместе с тем, всегда лишь в одном. Каждая из них являлась центром своего мира с множеством отражений. И каждое отражение было настоящим и единственным центром мира другого, ранее недоступного.

Человеческий глаз не мог их увидеть. Не мог сосчитать пузырчатые вселенные, расположенные за сингулярностью. Тейт ощущал кожей волновые излучения. Звук тут еще не родился, кругом простиралась бесконечная тишина, лишенная покоя. Зрелище удивительное и захватывающее.

Постепенно чернота уступила. Вселенная раскалилась до красного, желтого, а после – чистого белого. Ровно так, как до того тьма поглощала пустоту, так теперь ее залил невыносимый свет. Он проникал под корку мозга, застревал там, как единственное доказательство жизни. Он сам и был жизнью.

– Это другая жизнь.

Хадди устало стянул перчатки и расстегнул костюм. Пухлое брюшко угрожающе нависло над ремнем. Хадди вышел в буферную зону, где избавился от обмундирования, еще раз прошел процесс обработки, уже голым, оделся и появился из серой кабины.

Его руки тряслись, глаза покраснели. Майерс подала ему кружку с таблеткой энергетика. Хадди выпил воду, но таблетку принимать не стал.

– В смысле, это не кристаллис?

– Это он, но… Он живой.

Лицо Тейта вытянулось, кожа на скулах напряглась. На висках вздулись вены. Усталость и злость смешались воедино.

– Объясните.

– Я никогда такого раньше не видел, да и я не биолог все-таки… – Хадди опустился в кресло так, будто разом потерял все силы. – Структура вещества другая. Понимаете, это не вписывается в привычную формулу кристаллиса. То, что раньше добывали мы, – это слабое его подобие. Животные останки, я бы сказал. Если хотите аналогию, думайте о кристаллисе как о… скажем, человеческом волосе. Теперь же мы нашли самого человека.

Взгляд Хадди прильнул к стеклу. За ним все еще трудился Осовски, нависая над пробами. Молодой Осовски легче переносил длительные смены. Сам Хадди был на пределе.