Читать книгу Как я пыталась переехать в Таиланд и почему вернулась онлайн | страница 3
Боинг летел тяжело, долго, нудно. Восемь часов из Владивостока до Москвы показались адом, хотя если я знала бы, что предстоит впереди, то не жаловалась.
Во время полета пыталась рисовать, за окном громоздились замки из облаков. На обед предложили ледяной сет с горячим минтаем и заскорузлым рисом. Разогрели только рыбу, все остальное напоминало о том, что еще недавно в стране царила зима. Еда в горло не полезла не из-за качества, а по той же причине переживаний. Особенно долго тянулись последние три часа. Сидевший впереди мужчина успел посмотреть семь фильмов, сидевшая сзади девушка уже не знала, куда засунуть ноги, и обижалась, когда мы ругались на то, что ее пятка оказывалась у нас на коленях. Стюарт был похож на Уильяма Дефо. Один мужчина покурил в туалете электронную сигарету, и ему выписывали штрафы все время полета. Под конец он сидел совсем опечаленный – видимо, наложили серьезные санкции. Летели с сильной турбулентностью весь полет, приземлялись также.
Москва она такая Москва. Ландшафт узнается сразу. Эти грустные кряжистые ели-гиганты с висячими ветвями, необъятное ровное пространство, толпы людей вокруг и в то же время ощущение бесконечного одиночества. Нам предстояло провести в столице ночь. Мы улетали из Владивостока, страдая от жары, а в Москве нас встретил снег. Многочасовая разница во времени давала о себе знать. В гостинице у нас был куплен завтрак, но ужин пришлось добывать самим. Разные там «блинные» и «пельменные» резали глаз непривычным ассортиментом, и ноги сами свернули туда, где «породнее» – в KFC, тогда оно еще в столице работало. Во Владивостоке я никогда в эту сетевую едальню не захожу, но когда оказываешься заграницей, а Москва для дальневосточника тот еще «за рубеж», то выбираешь знакомые ориентиры, пусть и вредные. Ведерко с острой курятиной мы жевали в полусне, так как на родине была уже глубокая ночь. Но в столице вовсю светило солнце, порой скрывающееся за снежными облаками, а часы показывали всего пять дня. Кофе этой едальни и вовсе показалось отравой и сработало как снотворное – нас вырубило уже в семь вечера.