Читать книгу Говорящий с травами. Книга вторая. Звери онлайн | страница 52

Отец хмыкнул и задал давно вертевшийся на языке вопрос:

– Ты в прошлый раз в деревне присматривал, нет ли чего пограбить?

Ухов покачал головой отрицательно:

– Нет. Отряд мимо прошел, а я за разведку. Должен знать, что в тылу остается. Деревня пустая очень меня удивила, вот и решил пройтись по домам.

Отец с сомнением смотрел на штабс-капитана, но тот безропотно выдержал его испытующий взгляд.

– Ну хорошо. А чего сбег тогда?

– А ты б на моем месте не сбежал?

Отец протянул с сомнением:

– Ну да, ну да… И все же не пойму – ты зачем пришел? Доверия к тебе нет, это ты должен понимать. Тогда на что надеешься-то?

И тут Ухов сказал такое, от чего у Матвея упало сердце:

– Попался отряду в тайге человек, Бирюком назвался, – сказал и уставился отцу в глаза.

Отец спросил:

– Ну и?

Ухов усмехнулся:

– Вот тебе и «и». Рассказал он, что в этих местах люди шибко душевные живут.

Отец нахмурился и спросил, глядя на Ухова недобро:

– И где теперь Бирюк?

– А кто его знает? Он от дедушки ушел, он от бабушки ушел… Посадили его под замок, а он возьми и уйди ночью.

Отец перебил:

– Где это было?

Ухов остро глянул на отца, будто иголкой ткнул:

– Далече отсюда, по пути на Уймон. На дневном переходе я его прихватил. Он шел параллельно с нами, но скрытно. Ну и на всякий случай…

– Не поломал ты его? Ломаному в тайге не выжить.

– Поломаешь такого, как же. Он только потому не ушел сразу, что я к нему со спины подошел и стволом за ухо ткнул. А так бы я с ним не совладал – шибко здоров.

Разговор с Уховым затянулся бы еще надолго, но у костра появилась Любава, до этого нянькавшаяся с самыми маленькими. Они очень любили ее пение, и каждый вечер просили спеть им колыбельные. Любава шагнула в круг света от костра, увидела Ухова и воскликнула:

– Петр Нифонтович! Вы?!

Она не верила своим глазам. Стояла, заломив руки, и смотрела над костром на сидевшего штабс-капитана. Тот посмотрел на нее, улыбнулся тепло, встал и шагнул к ней, протягивая руки:

– Любава! Как ты здесь? А где же батюшка твой с мамой?

Любава шагнула к нему, уткнулась носом в китель на его груди и горько расплакалась. Ухов гладил ее по голове и что-то негромко говорил. Матвей глядел на них, и в груди его разгоралась глухая злоба. Но в объятии Ухова не было ничего предосудительного, он обнимал Любаву по-отечески. Так обнимают дочку давних друзей после долгой разлуки.