Читать книгу Визариум. Проникновение миров онлайн | страница 3
Эта мысль стала последней в Бодиной жизни.
Шоссе было пустынным по причине раннего часа. Солнце высоко поднимется, прежде чем горожане вылезут из постелей, соберут вещички и рванут к морю наслаждаться последним летним уикендом. Ярослав соней и лежебокой не был. Выехал так, чтобы попасть к открытию поселкового рынка. Купить помидорчиков с огурцами, виноград, груши, сладкую местную креветку, ещё тёплые духовые пирожки, деревенскую ряженку, – натуральную, полезную, не в пример магазинным йогуртам. Затем – в пансионат. Разбудит девчонок, позавтракают – и в море, купаться! На два дня забыть о работе, о расследовании, забыть обо всём!
Жена с дочкой уехали в пансионат накануне вечерним автобусом, но Ярославу пришлось задержаться в городе ради встречи, которую сам и назначил. Встречу можно было организовать в любой день и любое время, однако, учитывая личность вызываемого, Ярослав предпочёл это сделать, когда семьи в городе не будет. А обстоятельства, на встречу подвигшие, заставляли её не откладывать.
Сапелкин был настоящим, классическим бомжем – вонючий, в драных засаленных обносках, заросший щетиной, с непрестанно хлюпающим красным носом. Ярослав подловил его рядом с логовом. Там же, за широкими трубами теплотрассы, они и уселись поговорить – подальше от посторонних глаз и ушей. Ярослав разлил водку по пластиковым стаканчикам, нарезал и разложил на газетке батон, круг полукопчёной колбасы, плавленые сырки. Сам он водку не любил, пил редко, тем более в такой компании. Но сейчас требовалось выказать уважение. Уважение Сапелкин оценил не меньше, чем угощение, поэтому историей своей поделился охотно, выложив любознательному журналисту куда больше, чем в полицейском протоколе. Водку при этом он пил неторопливо, без жадности, с видом ценителя. Плавленый сыр аккуратно размазывал по куску хлеба складным ножичком, клал сверху колбасу, откусывал, жевал остатками сгнивших зубов. «Варёнку надо было брать», – подумал Ярослав, увидев эти зубы первый раз. Потом ни о чём не думал, слушал, борясь с желанием ущипнуть себя. Лишь когда бомж замолчал, шумно высморкался, вытер рукавом нос и вылил в стаканчик остаток водки, не удержавшись, спросил: