Читать книгу Новая Зона. Принцип добровольности онлайн | страница 19

Любая попытка ограничить его свободу получала ответ, причем зачастую очень жесткий. Об истории ныне благополучно уволенного начальника отдела кадров, загоревшегося блестящей идеей в счет дальнейшего сотрудничества помочь Ворону выиграть суд по обвинению в оставлении человека в опасности (дело раздули из-за Никиты Гранина, добровольно ушедшего в Зону и ставшего неким посредником между эмиониками и людьми), не забудут еще долго. Сталкер, даже не дослушав до конца «взаимовыгодного предложения», спустил на сотрудника Центра своего адвоката, который едва ли не раздул коррупционный скандал.

К Нечаеву же Ворон отнесся приветливо с самого начала и поддерживал приятельские отношения, не подпуская слишком близко, но и не выказывая недоверия. Легендарный сталкер не переносил «друзей с работы» и попыток контроля, однако именно с ним любил побеседовать на посторонние темы и практически сразу перешел на «ты». Начальники в ЦАЯ недоумевали по этому поводу и скорее всего именно потому еще не отозвали Нечаева из ИИЗ.

Вздохнув поглубже, он поставил ногу на узкий бордюр и сделал первый неуверенный шаг, руки развел в стороны, подобно канатоходцу, выполняющему под куполом цирка опасный трюк. Однако врожденная неуклюжесть обошла его сегодня стороной. Пройтись по бордюру получилось даже с некоторой долей изящества, какой Нечаев от себя не ожидал.

– Генрих Альбертович, – представился доктор и протянул ему руку.

– Нечаев.

– Я сразу узнал вас: с братом вы просто одно лицо.

– Двоюродным, – зачем-то уточнил Нечаев и пожал широкую и неожиданно мозолистую ладонь.

– Да-да, конечно. Пройдемте, – предложил доктор.

Они подошли к неширокой калитке, выкрашенной в белый цвет, как и решетчатые ворота для въезда автотранспорта рядом. Пропустив доктора вперед, Нечаев вошел следом и передернул плечами, услышав жужжание электронного замка. Некоторые больницы охраняли почище знаменитого форта Нокс, и эта не была исключением. В нее отправляли так называемых «странных» пациентов: тех, у кого тесное общение с Зоной или вынесенными из нее артефактами вызывало признаки душевной или физической болезни.