Читать книгу Красный цветок (сборник) онлайн | страница 56
– Каково, Василий Петрович? – спросил Кудряшов, выйдя к нему.
– Чудесно, брат, удивительно! Как это ты все устроил! Сколько вкуса, эффекта!
– Прибавь еще: и знания. Нарочно в Берлин ездил посмотреть тамошнее чудо и, не хвастая, скажу, что мой хотя и уступает, конечно, в величине, но насчет изящества и интересности – нисколько… Это моя гордость и утешение. Как скучно станет – придешь сюда, сядешь и смотришь по целым часам. Я люблю всю эту тварь за то, что она откровенна, не так, как наш брат – человек. Жрет друг друга и не конфузится. Вон смотри, смотри: видишь, нагоняет.
Маленькая рыбка порывисто металась вверх, и вниз, и в стороны, спасаясь от какого-то длинного хищника В смертельном страхе она выбрасывалась из воды на воздух, пряталась под уступы скалы, а острые зубы везде нагоняли ее. Хищная рыба уже готова была схватить ее, как вдруг другая, подскочив сбоку, перехватила добычу: рыбка исчезла в ее пасти. Преследовательница остановилась в недоумении, а похитительница скрылась в темный угол.
– Перехватили! – сказал Кудряшов. – Дура, осталась ни при чем. Стоило гоняться для того, чтобы из-под носа выхватили кусок!.. Сколько, если бы ты знал, они пожирают этой мелкой рыбицы: сегодня напустишь целую тучу, а на другой день все уже съедено. Съедят – и не помышляют о безнравственности, а мы? Я только недавно отвык от этой ерунды. Василий Петрович! Неужели ты, наконец, не согласишься, что это ерунда?
– Что такое? – спросил Василий Петрович, не отрывая глаз от воды.
– Да вот эти угрызения. На что они? Угрызайся, не угрызайся – а если попадется кусок.. . Ну, я и упразднил их, угрызения эти, и стараюсь подражать этой скотине.
Он показал пальцем на акварий.
– Вольному воля, – сказал со вздохом Василий Петрович. – Послушай, Кудряшов, ведь это, кажется, морские растения и животные?
– Морские. И вода ведь у меня морская. Нарочно водопровод устроил.
– Неужели из моря? Но ведь это должно стоить огромных денег.
– Немаленьких. Акварий мой стоит около тридцати тысяч.
– Тридцать тысяч! – воскликнул в ужасе Василий Петрович. – При тысяче шестистах рублях жалованья!