Читать книгу Кресло онлайн | страница 24
Игорь знал, что вольно или невольно служит причиной, по которой терзается ревностью сердце Савелия. Большого значения он этому не придавал и вообще меньше всего об этом думал. Если бы он не стал случайным свидетелем Севиного падения со сцены, он бы и совсем не интересовался его существованием.
– Лосик, как там ваш летающий виолончелист? – спросил он Лору недели через две после того случая.
– Плохо… Рука в гипсе, хромает. Да ещё виолончель так расколотил, что не известно, зазвучит ли она после ремонта. Наверное, в академку пойдёт.
– А с кем вы теперь ансамбль играете?
– Бекар сказал, чтобы взяли с Юлькой сонату Тартини. Это без виолончели, вдвоём будем… А знаешь, соната название имеет – «Покинутая Дидона»… Грустная такая музычка…
– Ну, вообще-то, всё могло быть гораздо хуже. Пусть благодарит Бога, что позвоночник цел. Руку сломал, а на ноге, наверное, связки растянул. Я тут про него песенку сочинил…
И Игорь запел на известный мотив, —
- Со сцены, тих и невесом,
- Слетает Гимпельсон,
- Старинный вальс – «Осенний сон»
- Играет Гимпельсон…
Лора улыбнулась и, даже, хихикнула, но сделала это она больше из вежливости, чтобы не обидеть рассказчика, как делают многие, услышав не очень-то смешной анекдот. На самом деле, ей было жалко Севку. Он и вправду стал каким-то «тихим и невесомым». Прихрамывающей тенью бродил он по училищу. Он, вообще-то, был профоргом и собирал взносы, раздавая марки, которые надо было наклеивать на странички профсоюзного билета. Иногда он посещал какие-то лекции и теоретические предметы, понимая, что, скорей всего, потеряет целый год. Разбитую виолончель он отдал в ремонт, который ещё неизвестно чем закончится. А разбитое Севкино сердце в ремонт никто не брал.
7
А, тем временем, родители Игоря собрались уезжать в длительную командировку, в далёкий Алжир. Они оба были врачами. Отец – военным хирургом, мама – анестезиологом. Им предстояла работа в госпитале. Уезжали они, как минимум, на год, но может получиться, что и больше. Единственный сын оставался один. Об этой поездке речь шла уже давно, но всё что-то откладывалось и менялось, в конце декабря, наконец, решилось, что улетать надо десятого января.