Читать книгу Оранжевое вино онлайн | страница 9

– Субсархиз унялся, теперь жить можно! – подмигнул ей Илиа.

Субсархиз – одна из легенд Грузии. Как рассказывается в старинной притче, одна молодая грузинка, неожиданно став вдовой (а случилось это в марте), так убивалась по своему мужу, что он вернулся к ней холодным сильным ветром. Больше недели субсархиз бился и выл за окном. Согласно этой притче, чтобы уговорить субсархиз уйти, молодая женщина, и обязательно вдова, должна положить на подоконник свежий хлеб, чтобы показать, как безмерно ее горе и она верна покойному.

«Похоже, следующей весной мне придется печь этот хлеб», – подумала вдруг Тамара. Илиа еще ни о чем не догадывается. Он еще не видел гостей. Не он ведь, а она, переписывалась с ними по электронной почте, подтверждая бронь. Сейчас о человеке все можно узнать из социальных сетей. Тамара не поленилась. И подумала: пусть.

Тогда, на Новодевичьем кладбище, у нее осталось ощущение, что история не закончилась. Хотя они с Илией живут теперь в Грузии, в маленьком шато, вдали от цивилизации. В наивной уверенности, что их никто не найдет…

– Эта твоя улыбка… – Муж смотрел на нее пристально, словно читал ее мысли. – Что-то случилось?

– Нет, все в порядке, дорогой. – Тамара погасила улыбку.

• Для меня ты всего лишь проза,
• Для тебя я, похоже, песня.

– Я пойду, проверю работу горничной, – устало сказала она мужу. Еще столько дел!

– Запомни: все должно быть идеально. Среди наших гостей двое иностранцев, – Илия заметно волновался, – да еще немцы! Эти любят во всем порядок. – Он вынул из кармана клетчатый носовой платок и промокнул им потный лоб и щеки.

– Еще приедет солидный господин, бизнесмен, договариваться о поставках вина для своего московского магазина и ресторана. Это гораздо важнее, чем какие-то немцы, – напомнила Тамара, приглядываясь к мужу. Илиа плохо выглядит. Устал?

– Да, конечно, – муж нахмурился. – Мы ведь справимся?

– Конечно! Все будет идеально, можешь не сомневаться, – с иронией сказала она.

И подумала: «Я испеку тебе хлеб и положу его на подоконник. Но когда ты будешь ледяным ветром биться в мое окно, я его не открою. Потому что в моем животе, едва проклюнувшись, сгнила луковица тюльпана. Это было десять лет назад…»