Читать книгу У меня есть 200$ – я поехал вокруг света онлайн | страница 26
* * *Путешествие без денег хорошо еще и тем, что ты можешь посетить туристические места либо бесплатно, либо значительно дешевле, чем это предлагают туристам. А кроме этого, посещение таких мест часто оборачивается настоящими приключениями, потому что тебя не возят на автобусе из одной точки в другую, полностью оградив от внешнего мира, а ты сам каким-то образом туда попадаешь.
Где-то на третий день моего пребывания в хостеле Андрей сказал:
– Завтра я еду за своими ребятами, которые с похода возвращаются, на Рицу. Могу тебя с собой взять. Только обратно сам добираться будешь.
Я, конечно же, сразу согласился. Такую возможность упускать было нельзя. Утром вместе с Сашей, моим соседом по комнате, мы погрузились в пикап Андрея. Он сразу предупредил, что въезд на Рицу платный – 350 рублей. Но, чисто теоретически, мы можем попробовать прошмыгнуть зайцами через КПП, чтобы сбор не платить.
По пути я расспрашивал Андрея о его жизни в Абхазии. Вместе с женой Машей они здесь уже 8 лет, переехали из Москвы, уйдя от городской суеты и неприятных людей. Маша занималась здесь недвижимостью, но после августа 2008 года, когда, согласно официальным сводкам, Грузия ввела войска на территорию непризнанной республики, а российские солдаты их оттеснили обратно, абхазский рынок недвижимости умер, и пришлось реализовать идею с хостелом, который стал приносить постоянный стабильный доход. Плюс к этому Андрей водил походы по горам, что очень скоро ему надоело – он любил ходить один.
Иностранцам в Абхазии что-либо купить нельзя, поэтому вся система купли-продажи здесь держится на честном слове и понятиях. Можно, конечно, попробовать получить абхазский паспорт, но стоить это будет очень и очень дорого, да и не факт, что его выдадут. Платишь всего лишь за попытку. Гражданство тут выдают только репатриированным: абхазское правительство очень заботит национальный состав своего государства, а разрешение на покупку недвижимости иностранцам приведет к тому, что абхазов тут не останется совсем. Их и так мало, намного меньше, чем жителей одного московского микрорайона.