Читать книгу Запрещённые люди онлайн | страница 4
Пока закипает чайник, я «принимаю ванну». Набираю в пригоршню ледяную воду – будь она немного холоднее, из крана сыпались бы кубики льда. Ныряю в ладони, ух! Не давая себе опомниться, повторяю экзекуцию несколько раз, смывая остатки сна в канализацию. Над рукомойником полочка из оргстекла, на ней гигиенические принадлежности на две персоны: русскую и китайскую. Моя зубная щётка, как ветерана этой «хаты», – справа, ей в туалет не упасть. Щётка же китайца периодически срывается на встречу с «дальняком». Назвать жестяной конус с круглой крышкой как-то иначе невозможно.
Я всматриваюсь в тусклое зеркальце над полкой. Оттуда мне подмигивает вечно довольный чеширский кот.
Чайник щёлкнул. Сосед натянул на глаза шапочку и залез под тряпьё досматривать пекинские грёзы.
Наливаю в пузатую пластиковую чашку кипяток, солю воду. Пока она остывает, растираю ладони и вены на руках. Костяшками пальцев тру лицо, затылок, шею, щиплю себя за уши, давлю пальцами в ладони – разгоняю кровь. Зарядка. Минут через пять выпиваю тёплую воду – доброе утро, желудок! Полгода тому назад я сидел с помешанным на здоровье пожилым китайцем. Тот решил жить минимум сто лет, и в свой полтинник выглядел лучше многих молодых. Я быстро перенял некоторые его хитрости и теперь неукоснительно им следую. В обмен на древние знания я научил китайца ругаться матом.
Включаю телевизор. Он стоит на холодильнике прямо напротив «дальняка». Знаковое соседство. Переключаю каналы, ищу показания температуры за бортом. Скоро откроется «кормушка» и нас спросят, идём ли мы гулять. Я никогда не отказывался от прогулки, но у жителя Поднебесной шмотьё явно не рассчитано на русскую зиму. Поэтому при ниже двадцати мы во дворик не ходоки, мёрзнем в «хате». Мои рассказы о Норильске с его «сорокетом» мороза на солнце сосед принимает за научную фантастику. Сегодня минус пятнадцать. Я громко объявляю показания – китаец в ответ стонет. Это согласие.
Смотрю на постель, она искушает прилечь. Никто и ничто не мешает мне спать здесь хоть сутки напролёт. Многие этим пользуются, отсыпаясь за всю жизнь. Но я вредничаю. Чтобы здесь жить – нужна борьба. Для борьбы необходим враг. Я нашёл его в своей лени. Ежеминутное противостояние поддерживает тонус, что мне и требуется. Лень бессмертна, но её можно перехитрить, чем я и занимаюсь.