Читать книгу HOMO CARCERE. Человек в тюрьме онлайн | страница 12

Вот это и есть, наверное, самый страшный

сатанинский соблазн – решать чужие судьбы

Аркадий Вайнер, Георгий Вайнер

«Петля и камень в зеленой траве»

Почему так? Я не знаю.

Меня осудили по статье 159 часть 4 УК РФ2. Заключили под стражу после оглашения приговора в зале суда и отправили в камеру. Когда началась ночь, нацепили наручники и препроводили в автозак.

Мой адвокат, по пути в суд, утверждал: максимум, что мне грозит – «условка».

«При любых, самых неблагоприятных раскладах, – говорил он, – будет условный срок, но, скорее всего, оправдают».

Я трясусь на жёсткой скамейке зарешечённой камеры-обскуры автозака и не знаю, куда деть руки.

«Почему так?» – спрашиваю я себя.

Сейчас я не в силах сопоставлять какие-то события. Конечно, обвинение мне предъявили не вчера. Были и странные обыски, и мера пресечения в виде домашнего ареста. Маховик правосудия раскручивался постепенно. Но ведь и я не сидел, сложа руки. Позже я расскажу вам подробности дела и моей борьбы за свободу, но это произойдёт не сейчас. Потому что сейчас я задыхаюсь от сигаретного дыма – попутчики-заключённые нещадно смолят, – выхватывая в коротких проблесках хлопающей дверцы автозака ночное небо. Нас возят по судам, ИВС и СИЗО по какому-то неведомому маршруту всю ночь. Выводят из одного автозака и пересаживают в другой. Так – почти до бесконечности. В сигаретном дыму сменяются лица – разные: перекошенные, отстранённые, серые, безликие, с признаками вырождения, всякие. Внутрь пихают всех подряд, без разбора: разные статьи, разные возрасты. Моя прострация накладывается на изматывающую усталость, я зыркаю исподлобья, но, со стороны, видимо, мало отличаюсь от остальных.

– Какие короткие строчки? – с вопросительной интонацией шепчет мой сосед, судя по всему, у него ломка. 228-я «народная» статья, по которой гребут всех подряд. Подкинуть малюсенький пакетик – раз плюнуть. Могут засадить любого. Но этот парень явный «нарик». Губы шевелятся у пацана почти непрерывно, похожие на двух полумёртвых червей. С носа свешивается неприятная прозрачная капля. Он бредит и повторяет бесконечно одно и то же. «Какие короткие строчки?», «Какие короткие строчки?», «Какие короткие строчки?». Иногда, на мгновенье замерев, и явив в своих зрачках хоть какую-то тень осмысленности он добавляет: «А?». Но огонёк тут же тухнет, и он продолжает свой бессмысленный речитатив.