Читать книгу За девятое небо онлайн | страница 81
– У меня для неё Дар есть, – ответила Мирослава.
Таёжная, прищурившись, внимательно смотрела на волхву, и Мирослава ощутила, как лесной холод сделался ледяным.
– Мо́лодец, кто просил об этом много лет назад, принёс беду Топи, погубив её Хозяйку ради своей жажды мести и власти, – сухо прошелестела. – Для чего же тебе в сердце Тайги надобно?
– Так наказала Макошь, – положила на сердце обе руки Мирослава. – Богиня явилась мне в видении и велела отправиться к Чёрному Озеру, чтобы взять и мёртвой, и живой воды, дабы спасти мёртвого и помочь Свету.
Речка, наклонив голову набок, внимательно смотрела на Мирославу.
– Жди, – ответила не сразу. – Я обращусь к Топи Словом и поступлю, как она велит.
Сказав это, Таёжная превратилась в туман, опустилась к воде и растаяла.
Мирослава села на старую корягу, лежащую на берегу, и стала ждать, смотря на звенящую воду.
Начинало смеркаться – лес погружался в сизый холодный сумрак, когда над речной водой сгустился серебряный туман, из которого вышла полупрозрачная дева.
– Топь ждёт тебя, – нараспев проговорила Речка, и Мирослава, кивнув, поднялась. – Только тебе придётся отдать ей то, что тебе дороже всего. Согласишься – отведу тебя, юная волхва, в сердце Тайги.
– Соглашусь, – кивнула Мирослава, помня предупреждение Макоши. Правда, юная ворожея не представляла, что Топь может попросить у той, у кого ничего нет.
– Тогда следуй за мной, – улыбнулась Речка, и холод отступил. – И не пугайся, юная чаровница, – от холода, навий и морока я тебя уберегу, даю Слово.
Речка призрачным духом поплыла над водой, Мирослава пошла следом. Бор дышал плесневелой сыростью, делался гуще и темнее, с вековых елей свисала белёсая паутина, на тёмной земле кое-где мерцал иней и первый снег. Звенящую тишину нарушало только журчание Таёжной, что становилась шире и быстрее.
Когда совсем стемнело, Речка засветилась ярче, озарив серебром тёмный лес.
– Смотрю, не боишься ты. – Речка нарушила молчание и посмотрела на Мирославу, что уверенно шла вдоль берега. – Холод твоему духу не страшен.