Читать книгу Спасение Романовых онлайн | страница 102

– Вы сказали об этом государю?

– Сказал.

– И что он?

– Ничего… Признаться, я не верил, что он жив. Искал и не верил. И думал все время – а что если он все-таки жив, и я его найду, смогу ли убить… Решил, что смогу… Я еще там, в окопах, хотел убить его… иногда. Люди умирали ни за что, ни за понюшку табаку. За него. За царя и отечество. И где же царь? Где отечество? За что? За что? Я думал, что за все это он заслуживает смерти.

Бреннер не мог никак решить, стоит ли все-таки дать Хлевинскому в морду, или ну его к черту. И тут он услышал тихое пение. В первое мгновение он даже не понял, что это поет Хлевинский – не видел в темноте его лица. Казалось, это пели где-то далеко:

Споёмте песню полковую,

Потешим Батюшку-Царя,

Царевну нашу молодую

И грянем дружное ура!

– Это мы на смотре пели… в тринадцатом году, – сказал Хлевинский.

– Эко вас развезло с одной рюмки.

– Я не пьян.

Бреннер достал из-за пояса револьвер и протянул Хлевинскому.

– Вот ваш револьвер. Спать будете в бане. Патроны получите утром, а то еще застрелитесь.

Из конюшни донесся перестук копыт, встревоженный храп лошадей.

– Идите за стол. – Сказал Бреннер и пошел в конюшню.

Не успел дойти – со стороны дома хлопнул выстрел. Бреннер бросился обратно.

От дома уже бежали навстречу ему Лиховский, Анненков и Каракоев. Хлевинский лежал на том же месте, где его оставил Бреннер. Зажгли факел. Пуля вошла в висок и вышла с другой стороны, вырвав полчерепа. Револьвер валялся рядом с телом. Подошел доктор Боткин. Заключил, что выстрел был произведен из револьвера в упор, то есть – самоубийство.

– Я не давал ему патронов, – сказал Бреннер.

– Наверно, он припрятал один для такого случая, – сказал Лиховский.

Послышались шаги. Из темноты вышел Старец. Посмотрел на труп.

– А что это тут у вас?

Из записок мичмана Анненкова.

29 июля 1918 года.

Я вышел во двор. Товарищи мои на сеновале, куда нас определили ночевать, все обсуждали смерть Хлевинского, никак не могли успокоиться. Это стало совсем уж невыносимо.

В лунном свете я заметил темную фигуру за воротами. Подумал сначала – хозяин, но куда хозяину до этакой монументальности! Распутин сидел на бревне. Я подошел ближе, стараясь ступать тихо. Не то чтобы прятался… но он услышал: