Читать книгу Материнское воскресенье онлайн | страница 3
Но сейчас она лежала на его постели тоже совершенно голая.
Итак, это случилось 30 марта 1924 года. Давным-давно. Кружевная тень от кованой оконной решетки, похожая на тень листвы, скользила по телу Пола. Он взял с маленького туалетного столика портсигар, зажигалку и маленькую серебряную пепельницу, а когда он снова повернулся к ней, луч солнца высветил в зарослях темных волос внизу живота его бессильно обвисший сейчас член и яйца, похожие на полупустые, немного липкие мешочки. И она могла сколько угодно на все это смотреть, и он совсем даже не возражал.
Впрочем, и он мог сколько угодно смотреть на нее, обнаженную, раскинувшуюся на постели. На ней сейчас были только дешевенькие серьги – ее единственная пара. Она даже простыней не прикрылась. Мало того, еще и руки за голову закинула, чтобы ей было удобнее смотреть на него, голого. И пусть он тоже на нее смотрит, если хочет. Выражение ее лица словно говорило: «Смотри сколько влезет, наслаждайся!» С некоторых пор у нее довольно часто на лице было написано нечто подобное. «Смотри сколько влезет, наслаждайся!»
А за окнами особняка в блаженной неге раскинулся Йоркшир, окутанный ярко-зеленой дымкой распускающейся листвы и насквозь пронизанный звонким птичьим пением – такой вот благословенный, совершенно июньский денек выдался в марте 1924 года.
Интерес к лошадям у Пола все еще не остыл. То есть он по-прежнему бросал деньги на ветер ради того, чтобы всего лишь полюбоваться породистыми лошадьми. Это был его вариант «экономии» – бросать деньги на ветер. Ведь он уже почти восемь лет имел право распоряжаться деньгами, теоретически полагавшимися троим. Он называл это «мой куш». Но при всем при том старался показать ей, что запросто обошелся бы и без этих денег. И время от времени напоминал ей, что то, чем они с ней занимаются уже почти семь лет, не стоит ему ни гроша. Если, конечно, не учитывать необходимость соблюдать высшую степень секретности, постоянно рискуя и хитря – впрочем, все это они оба научились делать очень хорошо.
Но никогда раньше они не вели себя так, как сегодня. Никогда раньше она не лежала в его постели – у него была довольно просторная, но односпальная кровать, – никогда раньше она не бывала ни в этой комнате, ни в этом доме. Если и это ничего не стоит, значит, это величайший из даров.