Читать книгу Дурни вавилонские онлайн | страница 6

Пока мы шли, вербовщики уговаривали нас не бояться, но мы всё равно чуть не бросились бежать, когда увидели Нашу Башню.

Ее трудно описать, но я постараюсь.

Во-первых, она вся состояла из больших окон. Мы впервые увидели окна, которые располагались рядами. В Субат-Телле каждый дом имел два помещения, каждое помещение – одно окно, как четыре составленные ладони, и была еще дыра в потолке для дыма от очага.

Во-вторых, она была разноцветная, как большой свадебный ковер.

В-третьих, она была такой высоты, что мы задрали головы, чтобы увидеть последний ярус, и чуть не опрокинулись.

В-четвертых, она имела основание – такое, что там поместятся пять селений Субат-Телль, и чтобы пересечь это основание, хорошему ходоку нужно летнюю четверть деления больших часов.

Часы нам показали потом и научили ими пользоваться. Правда, мы не сразу поняли, что такое время, а зачем его измерять – и сейчас еще толком не знаем, нам достаточно того, что есть восход Солнца и закат Солнца, восход Луны и закат Луны, а когда начинать и кончать работу – скажут надсмотрщик и собственное брюхо.

Так вот, Наша Башня была в основании огромна, а кверху сужалась. За сотню шагов от ее подножия начиналась дорога, полого ведущая вверх, такой ширины, что две повозки могли разъехаться. Эта дорога, немного поднявшись, превращалась в темную нору, которая, загибаясь, изнутри охватывала всю башню и возвращалась к тому месту, где началась, только локтей на восемь выше, и вновь делала круг, и вновь. К тому дню, как мы пришли, кругов было сорок два, но вскоре их стало сорок три.

Снаружи даже невозможно было понять, что внутри такая нора. Снаружи были окна и балконы, некоторые даже с цветами и вывешенными коврами. На балконах сидели богатые женщины, ели фрукты и бросали очистки вниз. О таких женщинах мы и мечтать не могли. А еще на некоторых ярусах были зеленые террасы – там стояли деревья в кадках.

У начала дороги сидели мальчишки-бегуны. Там же стояли дома гончаров, и из труб шел дым – топились их огромные печи. Вербовщики подошли к рядам, где сидели писцы, им сделали табличку, потом ее наскоро обожгли, и бегун понесся с ней вверх. Да, я не сказал, что внутри были еще лестницы. Тому, кто наловчился по ним бегать, проще было подняться на пять ярусов по лестницам, а не кружить внутри Нашей Башни по пологой дороге-норе. Мы сперва смертельно боялись этих лестниц – во-первых, потому, что раньше их никогда не видели, а во-вторых – при нас со ступенек свалился человек, который нес корзину с табличками. Тут же его обступили, и он очень жалобно кричал, чтобы не трогали табличек.