Читать книгу Тюремное счастье онлайн | страница 33

Каких внуков мы воспитаем? Наши бабушки рассказывали нам о Победе, а наши родители – о стремлении к свободе. О чём мы рассказываем своим детям и внукам?

Вконец закипев в четырёх стенах, решили устроить концерт. Всё было по-взрослому: конферансье, три отделения, стихи, песни, юмор, грим, костюмы, благодарные зрители. Гвоздём программы была девчонка-наркоманка. После каждого номера она выходила и по бумажке читала анекдот: «Научился ёжик ж*** дышать, сел на пенёк и задохнулся». Каждый раз было безумно смешно.

В разгар концерта случилась проверка. Сотрудники несколько… опешили от наряженных и загримированных артистов, но всё обошлось.

Закончился концерт общим исполнением «Катюши». Очередной аргумент к тому, что только человек сам определяет – насколько он свободен.

Сначала моё любимое: «И один человек – слишком много, чтобы изменить мир».

Перечитываю Пикуля «Битва железных канцлеров». Великая книга. Бисмарк. Он был один. Вообще один. В силу характера у него не было друзей. А в силу взглядов – единомышленников. И он один сделал много, казавшийся не то что невозможным, а вообще делом далекого и маловероятного будущего. Он просто был уверен в том, что так надо. Объединить немцев в Германию, да еще за такой короткий срок, да при очень и очень непростых обстоятельствах внутренних и внешних… – это было невозможно. Я сейчас не о тех войнах, что он развязал, и не о том, что именно им заложена основы фашизма. Я о другом.

Один человек – это слишком много, чтобы изменить мир.

Человек – потрясающе замечательный организм. Взаимосвязи и возможности практически безграничны. Тем веселее смотреть, как кто-то накачивает мышцы. :)

Что такое мышцы? Отдельно от остального они мало значат. Движения влияют на органы системы, возможности, реальные и нереальные. И тупо качать мышцы, не зная и не понимая, что происходит с системой… странная бессмыслица.

Арестовывать людей – это как качать мышцы – может и эффектно выглядит, но разрушает органы системы.

Последний император династии Мин с горя удавился на яблоне, которую потом казнили, заковав её в цепи, отчего дерево и засохло.