Читать книгу Обращенный к небу. Книга 2 онлайн | страница 17

Князь поднялся с лавки:

– Господь вседержитель… Как же… Быть того не может. Никаких следов?

– Никаких, князь.

– Не верю. Убили его… – Владимир заметался по гриднице, заламывая руки.

Добрыня только пожал плечами:

– Не знаю человека в Киеве, способного на такую работу.

Князь ещё походил по хоромине, остановился, и спросил:

– А что Преслав с Грыней?

– Живёхоньки.

– Ага… Позови ко мне. А впрочем… Сам передай: пусть уходят из города. И чем скорее, тем лучше. Да не забудь найти людей – капища рушить.

Добрыня только поклонился и пошёл исполнять волю племянника.

Человек сам выбирает себе богов: по своему разумению, нуждам и воинственности. И заменяет другими, коли старые не угодили. И всё это я видел не раз… Человек славит свои божества: возносит требы, кладёт жертвы, взывает к ним, печалясь и горюя. Я поступаю по-иному: каждый мой шаг взвешен настолько, что в разных обстоятельствах я поступаю так, как единственно возможно поступить. Этим мой шаг сообразен моему богу – великому Ничто. Мы с ним будто поём одну песню на два голоса, потому и получается, что мой бог всегда на моей стороне…

А люди, заменяя своих богов другими, просто находят себе иных единоверцев.

(Из наставлений Вежды)4

В

Все знали, что затевал князь: глашатаи долго рвали глотки на улицах Киева. Пришли многие, остались по домам самые немощные да распоследние олухи, равнодушные до всего. Пришедшие на холм были здесь больше из любопытства – киевляне не верили, что князь поднимет руку на истуканов, коих сам ставил всего несколько лет назад. Стояли под набиравшим силу утренним солнцем, балаболили и с интересом посматривали на стоящего подле идолов Владимира – с ним были несколько воинов из дружины. Эллинских священников не было никого.

Через толпу продрался воевода Добрыня, и всем стало ясно, кого ждал князь.

– Ну? Где они? – нетерпеливо спросил князь дядьку и тот негромко ответил:

– За мной идут.

Толпа вновь раздалась, и на заповедную площадь нестройно вышли два десятка разномастных мужиков. В руках у них были лопаты с топорами да заступы. Народишко был мятый, кого-то ещё шатало после вчерашнего, кто-то по привычке глядел на собравшийся люд бирюк бирюком. В толпе родился неодобрительный гул, разросся, стали слышны отдельные возмущённые возгласы: