Читать книгу История Запада. Колониальная эра. Том I онлайн | страница 46

Генрих VIII, как поговаривали, пошел в мать: рослый, сильный и здоровый от природы, настоящий король-воитель, он являл контраст со своим отцом, отличаясь от предшественника почти во всем. Генрих VII, тихий, чахлый, расчетливый, проницательный, осторожный, был английской копией Людовика XI. Он искусно плел свою политическую паутину, и Английское королевство, не знавшее за время его правления внешних войн (если не считать короткой кампании англичан при Кале и неудачного шотландского вторжения) на момент вступления на престол Генриха VIII имело набитую деньгами казну и устойчивую политическую систему. Редко какое вступление нового государя на английский престол возбуждало в народе такие большие ожидания, как коронация Генриха VIII. Даже самые непримиримые враги нового короля, такие как, например, Реджинальд Поул8 впоследствии признавали, что характер государя в самом начале его правления «давал основания ожидать всего лучшего».9 К физическому превосходству над окружающими, как всем казалось, добавлялся широкий и живой ум, а присущее юному Генриху остроумие и начитанность вызывали удивление даже у такого мастера утонченно мыслить, как Эразм Ротердамский.

Генрих VIII, жаждавший славы и расширения своей власти, почти сразу же после вступления его на престол отступил от осторожной изоляционистской политики своего отца. Англия, если оценивать ее на фоне ведущих европейских держав, была по-прежнему слаба. Слаба в первую очередь демографически. Население королевства в начале XVI в. по разным оценкам составляло от 2,5 до 4 миллионов человек, в то время как население Франции приближалось к 15 миллионам, а население объединившейся к тому времени Испании составляло 10 миллионов.10 Традиционными врагами англичан были французы, и французы к концу XV века были сильны как никогда. Разрастание владений французских королей – приемников Людовика XI, вызывало как зависть, так и страх на северных берегах Ла-Манша. Но поделать с ростом и усилением Франции англичане ничего не могли, до тех пор, пока на европейской шахматной доске не появилась новая фигура – Испания.