Читать книгу Стальная акула. Немецкая субмарина и ее команда в годы войны. 1939-1945 онлайн | страница 34
Хейне был доволен, что сумел объяснить ситуацию, но счастливее от этого он не стал.
Во время приборки Тайхман убирал сержантский зал отдыха. Это было место, куда нога сержантов ни разу не ступала. В свободное время они заваливались на койки и дрыхли, а вечера и выходные проводили в городе. Утром, в обед и вечером Тайхман в течение пятнадцати минут вытирал в этом зале пыль. На самом видном месте здесь стоял застекленный шкаф с книгами. Ключ от него был давно уже утерян, но это никого не волновало. От скуки Тайхман выучил заглавия стоявших там книг слева направо.
По субботам в училище была большая приборка. На каждую комнату отпускалось по три ведра воды, и сержанты строго следили, чтобы все они были разобраны. Тайхман приносил в зал свои три ведра и выливал воду на лужайку под окнами. Потом он сбрызгивал пол из старой консервной банки и протирал его шваброй, отчего казалось, что пол намочили, а потом вытерли насухо. Вся операция занимала не более десяти минут. Тайхман не боялся, что его застукают, поскольку дежурный сержант заходил сюда только в самом конце обхода. Но в третью субботу, когда с начала приборки не прошло еще и часа, в зал неожиданно нагрянул ротный.
– Вы – единственный человек в роте, который знает, как вытереть пол шваброй досуха. Уже закончили, да?
– Так точно.
– Ваша фамилия?
– Тайхман, матрос второго класса.
– Прекрасно, если понадобится сделать что-нибудь в моей квартире, я вас позову. Я смотрю, вы умеете работать быстро.
Командира роты любили. После разговора с ним Тайхману стало неловко. Конечно, всякий норовит увильнуть от работы, но ведь и ротный мог бы уделять больше времени курсантам. Впрочем, он только недавно женился. Он сам сообщил им об этом во время лекции, в которой, среди прочих вещей, сказал, что теперь при обращении к женам офицеров не надо называть чин их мужей. Некоторые новобранцы приветствовали его жену как фрау капитан-лейтенант. Жена командира пользовалась в роте большим уважением, может быть, потому, что была единственной женщиной, жившей в Денхольме. Но видели ее пока немногие. Бюлов назвал ее миловидной куколкой. Штолленберг в связи с этим заявил, что лучше бы она была не такой миловидной, тогда бы муж больше времени уделял своей роте, ибо, когда он появлялся на плацу, сержанты становились заметно добрее.