Читать книгу По горящим следам Серафима онлайн | страница 65

– Неужели ты, самая сильная из лесных ведьм, что я знаю, бессильна ей помочь? Ты же единственно что от смерти не лечишь. Все ведь проклятия счищала, не знала неудач.

– Так и не проклятие это, милый, не оно окаянное. Это её бой, либо она выиграет, либо так до конца и будет. Не могу я до неё достучаться. Говорить пробовала, лечить – от всего вылечила, что было. Но не слышит она меня, а я не ведаю, что сказать ей. Единственное средство – ключ найти, что сердце её затронет. То, что заставит её думать, слышать, вспоминать. Сейчас нет у неё смысла жить.

– Ей многое пришлось пережить, Нидриэль. – Заметил парень, выводя лесную ведьму в другую комнату. Оглянувшись напоследок, бабушка поправила занавески в дверном проеме. – Она спряталась. От того, что случилось. Душа её не смогла перенести пережитого, от того она и закрылась. Как слизняк в раковину, – прошептал парень, наклонившись к аквариуму с улитками. – Эта болезнь – её раковина, что защищает её от настоящего.

– Знать бы мне, как выманить мне её из этой раковины, дорогой. Она может сама выползти оттуда, но никто не знает, когда это произойдет. А может и никогда. – Покачала головой Нидриэль, придерживая зеленый платок на груди. Отодвинув рукой занавеску на окнах, бабушка выглянула в проем: вокруг деревья, внизу избушки пруд, в котором плава Илида и другие наяды. Под деревьями в прятки играли две дриады.

– Императорская армия узнала что-нибудь насчет гибели орочьей армии? – Спросила неожиданно Нидриэль. Гость покачал головой.

– Не больше, чем ты знаешь.

Бабушка вздохнула.

– Чую сердцем я, плохо этой земле совсем. Вчера ночью слышу – конь ржет. Вышла, а это боний. БОНИЙ, я их уже лет восемьсот не видала. Кто ж тебя, беднягу, поднял-то с могилы? Идёт, качается, бедняга. Пришел ко мне, в калитку стучится. Как отпустила дух его, так тело прогнившее и упало подле калитки моей. Лешие потом утаскивали хоронить коня. Да не ходят бонии просто так по земле. Их либо силком подымают из могилы некроманты, либо…

Старушка замолчала, будто боялась, что, сказав, придется поверить в это, и лишь сильнее запахнулась в платок.