Читать книгу Стихи песен. Зимовье Зверей онлайн | страница 31

В золотых поездах, где вместо стёкол слюда,

Где вместо чая и сахара – блики и тень,

В том году, когда солнце уйдёт на восток,

В том году, когда ветер подует на юг,

Через несколько лет, через лет этак сто

Ты увидишь сама, как размыкается круг.

А всё могло бы быть лучше,

Всё могло бы быть по-другому, но

Его величество случай

Опровергает и аксиому, да,

Всё могло бы быть лучше,

Всё могло бы быть чуть умнее, но

Ты выбирала, где круче,

А крутость – блеф, не спеши за нею…

Лестница, полночь, зима —

Ты выбирала сама.

Среди голых равнин, среди одетых полей

Как смогу объяснить законы правой резьбы?

Просто я Скорпион, просто ты Водолей,

Просто это судьба, а верней, две судьбы.

Просто, как ни разлей, мы всё – седьмая вода,

Просто, как ни заклей, мы делим сушу на шесть,

И на нет суда нет, и на да нет суда —

Подсудно только молчание. Поза – не жест.

Всё могло бы быть проще,

Всё могло превратиться в шутку, но

У жизни ломаный почерк,

А вместо точек – лишь промежутки, да,

Всё могло бы быть проще,

Всё могло быть не так серьёзно, но

Мы не смотрели на прочих

И доверяли фальшивым звёздам…

Лестница, полночь, зима —

Ты выбирала сама.

Так что ты не грусти, медитируй на снег.

Всё когда-нибудь кончится, как ни крути.

Просто я человек, просто ты человек,

Просто звёздам и терниям не по пути.

И когда это солнце уйдёт на восток,

И когда свистнет рак на волосатой горе,

Ты сама зачеркнёшь последний жёлтый листок

На полысевшем за давностью календаре.

Всё могло быть и хуже,

Всё могло быть в сто раз сложнее, но

Мы избежали той стужи

И сами стали чуть холоднее, да,

Всё могло быть и хуже…

Слава богу, всё обошлося, но

Пружины врозь и наружу,

Всё заросло, хоть и не срослося…

Лестница, полночь, зима —

Ты выбирала сама.

1997

Полярная звезда

На середине неба,

И кислый мякиш хлеба,

Да мыслей череда.

И, сидя у окна,

Напротив зимней ночи

Ты видишь мир короче

И проще полотна.

А если сесть спиной

К окну на табуретку

И если есть конфетку

И быть совсем земной,

То не поймёшь звезды,

И середины хлеба,

И даже мыслей неба