Читать книгу Высшая мера онлайн | страница 50
– Счастливая находка? – спросил Брыкин.
– Не знаю, насколько счастливая, но сдается мне, что это все-таки находка. – Юферев взглянул на присевшего рядом Брыкина и протянул ему листок.
– Что это?
– Телеграфный бланк. Почему-то смят в комок, почему-то пахнет духами, почему-то со следами губной помады.
Брыкин взял телеграфный бланк, осмотрел со всех сторон, понюхал, поводив им мимо носа в разных направлениях.
– Не помнишь, где ты его нашел?
– В подъезде, – Брыкин пожал плечами.
– Выше квартиры Апыхтина? Или ниже?
– Это имеет значение?
– Конечно, – ответил Юферев, но пояснять ничего не стал и отошел к столу. Разложив бланк на гладкой поверхности, распрямил, сел в жестковатое кресло, которое отличалось от табуретки разве что спинкой да двумя подлокотниками, о которые прежний хозяин имел обыкновение открывать пивные бутылки. – Ты продолжай, – сказал он Брыкину. – А я пока маленько того...
– Что «того»?
– Подумаю.
– Хорошее дело, – одобрил Брыкин и снова склонился над мусором.
Пустой телеграфный бланк, лежащий на столе перед Юферевым, был не столь простой находкой, как это могло показаться человеку случайному, неопытному или попросту равнодушному. Юферев и обрадовался ему, и насторожился, и почувствовал легкий прохладный ветерок, исходящий от мятого клочка бумаги. Он уже сталкивался с чем-то подобным. Озноб, неуловимой волной пробежавший по всему телу, подтверждал – удача. Что-то приоткрылось в событиях, что-то засветилось в той кромешной темноте, которая окружала следователя последние часы.
Юферев осторожно перевел дыхание, словно боялся сдуть с бланка невидимые следы преступников, словно опасался, что вот-вот может слететь со стола этот голубоватый листок бумаги и унесет его, унесет злой ветер, запущенный силами недобрыми, сатанинскими. Это ощущение было настолько сильным, что он не выдержал и положил на листок железный дырокол.
И помимо его воли перед глазами вдруг возникла картина преступления, причем так явственно, с такими подробностями, что он закрыл глаза. Но возникшая картинка не стала от этого бледнее, она сделалась режуще-четкой, каждая подробность светилась в темноте и врезалась, навсегда врезалась в сознание. То ли от самой бумаги исходили эти наполненные ненавистью волны, то ли Юферев смог вызвать в себе какие-то неведомые силы и считывал с голубоватого бланка страшные видения...