Читать книгу Восточное наследство онлайн | страница 23

– Моих пацанов испугалась? – Алексей стукнул рюмкой Шурину и, не дожидаясь, выпил. Шура тоже медленно влила в себя алкоголь и стала смотреть в окно. Там продолжала тянуться ровная, как доска, степь.

«Знал бы он, кого с собой в жизнь приглашает, – думала она. – За ним плохих хвостов нет. А за мной? С другой стороны, судьба второй раз такой шанс не выдаст. И дети. Своих не рожу, хоть чужих помогу вырастить. Я же баба, должна материнскую ласку, Богом заказанную, в мир отдать».

– Чего замолчала? Все-таки обиделась? – тихо спросил Алексей. – Давай начистоту. Не нравлюсь я тебе? Закроем разговор и баста.

– Почему не нравишься? Я бы тебя сразу к чертям собачьим послала. Раз сижу с тобой, значит ничего…

– Тогда давай по рюмке за новую жизнь и пошли вещи собирать.

– Ты сейчас напился, потом протрезвеешь и за голову схватишься, – зацепила Шура.

– Я от трех рюмок?! Обижаешь… Девушка, рассчитайте нас.

В проходе между вагонами Алексей сзади обнял Шуру и притянул к себе. Она обернулась, нашла его губы.

– Вон где надумали?! – удивилась щекастая проводница, непонятно как оказавшаяся за три вагона. – Дайте пройти. У меня скоро станция.

Алексей вытащил на платформу вещи. Затем вывел за руку-Шуру. Обнял ее, и Они так стояли, прижавшись друг к другу, пока поезд ждал, а рядом входили и выходили пассажиры. Из окон вагона на них глазели бывшие попутчики. Щекастая проводница стояла у дверей, с видом глубокого неодобрения отвернув от них свою мощную тушу. Потом поезд тронулся. Перрон опустел, а они все продолжали стоять, словно боялись, что это случайное соединение в большом и чужом мире может внезапно нарушиться и они вновь останутся каждый со своим одиночеством. Поезд обернулся маленьким длинным червячком. Вдали под ним прогремели стыки моста. Под мостом текла великая русская река, загаженная нефтью, запертая плотинами, но полноводная и мощная, несущая корабли и новые надежды.

На четвертом этаже дома на Фрунзенской набережной на подоконнике сидел рыжий сибирский кот Фауст. Голубыми влажными глазами Фауст смотрел на чертово колесо. Колесо крутило кабины в Парке культуры имени Горького на другой стороне Москвы-реки. В отличие от других котов Фауст мог считать себя полиглотом. Он знал три языка: родной – кошачий, немецкий и теперь русский. Немецкий Фауст начал понемногу забывать. Предки Фауста всегда жили в Берлине в семьях больших военных чинов. Прапрапрадедушка Фауста имел в хозяевах адмирала фон Дица и, таким образом, считался не последним котом в Третьем рейхе. Вместе с полуразрушенным домом предок Фауста перешел к советскому генералу Прянишникову, одному из заместителей коменданта низложенного Берлина. Рыжих сибирских котят советские военачальники стали дарить друг другу. Подполковнику Аксенову юного Фауста принес в день рождения дочек-тройняшек его заместитель капитан Сотин. Девочки тут же принялись изливать на неокрепшего Фауста свою любовь. Эта любовь, троекратно умноженная на каждую из тройняшек, могла стоить котенку жизни. Поэтому Марфу Ильиничну, бабушку малюток, Фауст по праву считал своей спасительницей. На Фрунзенской набережной Фауст чувствовал себя превосходно. Дух старой генеральской квартиры создавал коту генетический комфорт.