Читать книгу Полусолнце онлайн | страница 3
Каков черт.
Недостойным!
Сам ты… Постойте… Это он обо мне или о Рэйкен?
Я был готов разразиться язвительной тирадой, но в последний момент прикусил язык. Когда я успел стать таким циничным? Проведя почти всю жизнь в тоске по утраченной семье, подавляя в себе чувство несправедливости от того, что взвалил на меня умерший брат, я никогда не позволял себе озлобиться. Но потеря Рэйкен превратила меня в существо, отвергающее все живое и прекрасное. В последние дни, проведенные с ней, я с ужасом представлял, как вернусь в поместье Сугаши одиноким, без племянников, о которых заботился всю сознательную жизнь, без друга, который хоть и нагло использовал мое доверие, но все же был рядом в самые тяжелые минуты. Я думал, что все преодолею, лишь бы близкие были со мной. Но сейчас, спустя пять лет, намеренно затворялся от всех. В гордом одиночестве ел себя изнутри большими ложками и даже не давился.
Так много произошло в те злосчастные десять дней. Случившееся могло изменить меня, но именно ее потеря убила во мне прежнего Шиноту Сугаши – упрямого юнца, прячущего спутанные лохмы под косынкой, в душе – крестьянина, на деле – господина, наследника рисовых полей и опекуна очаровательных близнецов, ненавидевшего все сверхъестественное.
Я поднялся на ноги и медленно побрел к святилищу. Остановившись у подножия лестницы, засунул руки в карманы и зашептал со всей мольбой, на которую только был способен:
– Злобная ли ты гадина или богиня с безграничным сердцем – мне плевать. Но прошу тебя в последний раз! Найди ее, в каком бы из загробных миров ни обитала ее душа, и дай мне с ней поговорить. Один раз! Я должен убедиться, что успел. Я должен знать, как она умерла. Если сделаешь это, обещаю… зараза… хорошо, обещаю: я перестану скрываться от вас.
Пестрые стены храма оставались безмолвными. Каменные статуи кицунэ[4] равнодушно взирали своими мертвыми глазами. Ни шороха. Ни ветерка. Наверное, если бы Инари действительно слышала меня, она бы соизволила подать знак. В прошлый раз ведь пришла.
– Дрянь глухая, – буркнул я, забыв о смирении.