Читать книгу Добрая борода. Сказки-притчи для детей и взрослых онлайн | страница 4
Вот Клук и завёл собственный небосвод на палочке. Щёлкнет кнопкой – лампочка загорится. От другой кнопки водичка брызжет. Ну и так далее. Вот жизнь! Сам себе хозяин.
А главное, если надоест, можно своё небо сложить и гулять сколько хочешь под самым обычным – общим!..
Пена в полёте
Выдуло сквозняком ком стиральной пены на балкон. Там ветер её подхватил и вверх понёс: пена ведь из пузырей слеплена.
Смотрит пена на дом, фыркает: в ней, мол, таких домов три тысячи, в каждом пузырьке отражение.
Летит выше. На город фыркает: в ней таких городов две тысячи.
Летит выше. На планету фыркает: в ней таких планет тысяча.
И дальше бы фыркала, да все пузыри полопались, и фыркать уже было некому.
Мастер уступания
Один гном рассказал мне, что в каждом спорте, да и вообще в каждом деле, есть звание важнее, чем чемпион мира. Это – мастер уступания.
Такой мастер должен уметь проигрывать, не поддаваясь. Дать опередить себя, не останавливаясь.
Мастер уступания – звание тайное. Но он способен обыграть любого чемпиона. Иначе кто же будет гордиться победой над мастером уступания?
Мне рассказал это гном, который стал мастером уступания по сказкам. Он сам эту сказку придумал, но уступил мне право её рассказать.
Рюкзак с неба
Полез Мон на вершину высокой горы. Сам бы ничего, да рюкзак тяжёлый, так и тянет вниз. Но всё же Мон долез.
Встретил на вершине ангела. Тот говорит:
– Давай меняться: земной рюкзак на небесный.
Согласился Мон и стал спускаться. А небесный рюкзак вверх тянет. Еле дотащил его Мон.
Развязал – а там пусто! Только голос ангела слышен:
– Верхние вещи так просто не увидишь. Ничего, они сами своё место найдут. Спасибо, что дотащил, Мон.
Дополнения к газете
В одной семье отец много работал. А дома до ночи читал газеты, не замечая маму с дочкой.
Тогда они стали незаметно вклеивать в его газеты заметки о своей жизни. Ведь жизнь у них была преинтересная. Они много читали, всюду бывали, а дома завели белых мышей, голубую крысу, кур и кролика. Ничего папа не замечал.
Но однажды сказал: