Читать книгу Смерть в катакомбах онлайн | страница 36

А губы – Зина просто не поверила своим глазам, губы кривила ухмылка. Презрительная такая, насмешливая гримаса. Мальчишка усмехался в лицо своим палачам!

Крестовская закусила губу, чтобы не разрыдаться. Руки паренька было туго стянуты веревкой за спиной. И повесили его на такой же тугой, крепкой веревке, которой, сдирая кожу, стянули его руки. Судя по тому, как крепко худенькую шейку охватывала веревочная петля, смерть наступила почти мгновенно. Смерть – освобождение. Зина вдруг поймала себя на жуткой мысли, что даже рада тому, что паренек перестал мучиться. Перестал терпеть боль…

На остатки белой рубахи на груди булавками был пришпилен кусок картона, на котором было что-то написано по-немецки большими черными буквами. Крестовская не знала немецкого. Всё ее катастрофическая неспособность к языкам и в чем-то даже лень! Как бы теперь ей пригодился немецкий язык!

– Что это?… – вырвалось у Зины, поймавшей себя на жуткой мысли, что она произнесла это вслух.

– Здесь написано: «Поджигатель, партизан», – отозвался стоящий рядом с ней высокий мужчина.

– Вы знаете немецкий язык? – Зина обернулась к нему.

– Теперь все его будут знать, – горько усмехнулся он. – А пацана повесили сегодня ночью. Видел из окна.

– Кто он? – Крестовская почему-то спросила шепотом.

– Откуда мне знать? – Мужчина нервно передернул плечами и зачем-то снова повторил: – Здесь написано: «Поджигатель, партизан».

– Не старше 17 лет, – потеряв всякую осторожность, сказала Зина. Дернув плечами снова, мужчина быстро ушел по улице Горького, вниз.

Пожилая женщина в платке вдруг охнула, по-бабьи схватившись за щеки. В ее глазах были видны слезы.

– Дытына же… – слезы потекли по морщинистым щекам, – зовсим дытына…

Зина снова закусила губу. Ей вдруг захотелось крикнуть прямо в этот фонарный столб, да так, чтобы услышали все вокруг: – Нет, он не ребенок, далеко не ребенок! Он мужчина, который не боялся умирать!

Но она уже и так переступила черту. Говорить что-то еще было неблагоразумно. И она продолжала молчать.

Налетевший порыв ветра охватил фонарный столб, согнул в сторону со страшным скрипом. Тело маленького неведомого героя раскачивалось в воздухе – как грозное знамя, как предупреждение о том, что этой жуткой, чудовищной бойне не будет конца.