Читать книгу Пути волхвов. Том 2 онлайн | страница 40
На могильниках пахло гарью. Я вспомнил Чернёнки, уничтоженные, растоптанные на корню, вспомнил и брошку-колпак, которую хотел показать князю. Сунул руку в карман, ни на что не надеясь, и всё-таки нашёл её там. Славно, что Огарёк не продал брошь, не оставил в уплату нашего затянувшегося проживания в Липоцвете. Покажу, прямо сейчас покажу…
Мне хотелось забить голову хоть чем-то, лишь бы не думать о запахе и о том, что гарь эта – от костра, на котором жгли тело княжича. Хотелось, да не моглось.
Его прах похоронили рядом с матерью.
Свежий курган чернел вывороченной землёй. Ещё не взошёл на нём ароматный чабрец, не укрыл мягким ковром холм, и могила сейчас походила на гнойный нарыв со стрелой-домовиной на вершине. У столба навалили столько цветов, угощений, нарядов и других подарков, что он был виден лишь наполовину. У подножия кургана прямо на земле сидел человек. Я не сразу сообразил, что это и есть Страстогор, не узнал своего князя согбенным и скорбящим, обычно его плечи были гордо развёрнуты, а спина пряма, отчего и ростом он казался выше, а сейчас он очень походил на простого старика. Кроме князя никого больше не было. Не велел? Или сами не решались прийти?
Мои плечи тоже опустились, тяжесть в груди стала такой невыносимой, что мешала дышать. Будто только сейчас я по-настоящему осознал, что нет больше Видогоста, моего друга, моего, считай, братца младшего… До этих пор я словно бы не до конца верил, что Морь его победила, а тут вдруг как обухом по голове ударили, и стало в голове ясно, как в светлый, но студёный день.
– Доволен ты? – тихо спросил Страстогор. Я умел ступать совсем неслышно, но как-то он понял, что я подошёл, хоть и не стал оглядываться.
От его слов мне стало больнее, но я и ухом не повёл. Что взять с него, с отца, горем убитого? Хоть и скорбел я о княжиче, глубину моей скорби невозможно было сравнить со Страстогоровой.
– Ты звал, и я примчался.
– Поздно. Не торопился ты, Кречет.
Страстогор медленно повернулся ко мне, и я едва не вздрогнул. Князь заметно постарел, иссох будто, стал маленьким и жалким, и в этом несчастном человеке с потемневшим лицом почти не угадывался бывший верховный князь.