Читать книгу Два голоса, или поминовение онлайн | страница 4

  • ...Светятся красные окошки. Колёса машин,
  • приводные ремни,
  • турбины напряглись в какой-то роковой спешке.
  • Молоты в кузницах грохочут по раскалённому
  • железу.
  • Сыплются искры, вылетают на улицы, тонут в дыму,
  • плывут над
  • жалкими, грязными закоулками, падают на деревянные
  • бараки,
  • подыхают где-то в смердящих сточных канавах...
  • Бьют молоты. Слышно дыхание труда.
  • Голые фабричные трубы караулят, словно леса из
  • виселиц,
  • клубами дыма глумятся над грязью и нищетой.
  • Сыплются искры, вылетают на улицы...
  • Вот целый сноп вырвался из-под молота, опалил
  • меха,
  • продрался сквозь клубы пара и – свободный —
  • взлетел высоко в воздух...
  • Каждая искра стремится улететь как можно дальше,
  • она то ниже, то выше, разгорается и бледнеет:
  • всё дальше, всё шире их круг,
  • они затмили тусклый свет газовых фонарей,
  • бросая грозный отблеск на окна красных каменных
  • зданий.
  • Вспыхнули ещё раз и одна за другой погасли...
  • ...И снова бьют молоты, дико рычат катушки, мелькают
  • приводные ремни, неистовствуют, безумствуют
  • колёса —
  • всё быстрей, всё страшней...
  • Стонет железо, сопротивляется, угрожает, шипит,
  • краснеет,
  • как кровь, и разливается – бледное, обессилевшее...
  • Взбесились зубастые машины!!.
  • У ног их ползает человек... – невольник...
  • И вот, словно в знак торжества над убожеством его,
  • из высоких труб поднимается надменный столб
  • черного дыма.
  • Дым клубится на месте, потом медленно расплывается
  • во все стороны, расползаясь над плоскими крышами
  • прямоугольников из красного кирпича, где навеки
  • замкнута
  • жизнь рабов. Заглядывает сквозь мутные стёкла
  • в низкие каморки, втискивается в щели дверей,
  • проникает через выбитые окна в тёмные потроха
  • бараков,
  • гнездится в грязных дворах, заглядывает в глаза детей,
  • копошащихся в сточных канавах, вгрызается им
  • в грудь,
  • душит, отравляет, убивает...
  • Иногда с полей долетает ветер, но ему не под силу
  • унести
  • этот дым из блеклых, затуманенных глаз ребёнка.
  • .................................................................
  • День и ночь грохочут машины.
  • Сыплются искры, вылетают на улицы...
  • Вот одна искра выпала из снопа: не гаснет,
  • не бледнеет,
  • падает всё ниже, плывёт над широкой, тёмной
  • улицей —
  • прямо, далеко...
  • На улице никого.
  • Тишина...
  • Искра плывёт и не гаснет.
  • За ней тянется полоса красного света, расслаивается
  • на тонкие
  • кровавые нити, нависает над окнами, светится.
  • Всё светлее везде... Красный отблеск...
  • Взорвалась красная искра, полыхнуло пламя во всех
  • закоулках.
  • Зарумянившиеся стёкла хитро поблескивают зрачками.
  • На улице пусто...
  • Всё тихо...
  • ...................................................................
  • Почему умолкли молоты в кузницах, замерли катушки
  • на прядильных машинах? Почему бессильно обвисли
  • приводные
  • ремни, а маховики остановили своё вечное движение...
  • Заснули фабрики, зажмурив багровые зенки как
  • дикие звери.
  • Уже не валит дым из высоких труб, погас жар под
  • котлами,
  • а красные искры всё летят и летят...
  • Удивлённо и угрожающе заскрежетали напоследок
  • зубчатые
  • колёса машины, когда последний раб выбежал
  • на улицу...
  • Летят красные искры...
  • .....................................................................
  • Они идут!
  • Они выбрались из тёмных, смрадных нор,
  • захлопнули стальные ворота фабрик, забыли о грязных,
  • затуманенных слезами нищеты окошках своих
  • подвалов...
  • быстрым шагом вышли на красные улицы.
  • Они идут!
  • Грохочет каменная мостовая.
  • Они залили все площади, улицы, переулки – их всё
  • больше,
  • всё шире они разливаются по предместьям,
  • их уже не остановят стены из красного кирпича.
  • Клокочет, растёт толпа, колышется масса голов,
  • и слышен гневный гул, словно скрежещут, спадая,
  • оковы,
  • из каждой груди рвётся долго сдерживаемое проклятье.
  • Темно – только красные нити летящих откуда-то
  • искр
  • мерцают, блуждая низко над головами...
  • Люди вырвались из когтей чудовища,
  • сбежали из своих убогих клетушек и уже не вернутся
  • назад!
  • Они войдут в эти светлые, стеклянные улицы,
  • вломятся в сверкающие кафе, высадят ворота дворцов,
  • вытащат из них несправедливость, задушат, бросят
  • в грязь,
  • и миллионы ног растопчут её!..
  • ......................................................................
  • Они идут!
  • Плечи напряжены, кулаки сжаты, глаза, еще недавно
  • блеклые,
  • сияют нестерпимым блеском.
  • Окна богатых каменных особняков глядят на них
  • с ненавистью,
  • но и с тревогой... Оттуда, из окон второго этажа,
  • на них с отчаянием и яростью взирает
  • несправедливость.
  • Там везде роскошные ковры и зеркала, блещет паркет
  • белых салонов, но почему-то смердит потом
  • и нищетой...
  • А они идут.
  • Мерно, спокойно, волной расплавленного железа
  • заливают широкие площади и бульвары...
  • Красные нити искр уже не вьются над ними —
  • искры во главе толпы, они слились в одно кровавое
  • знамя
  • и радостно трепещут в воздухе!
  • Люди идут!
  • В такт мерной поступи, поначалу несмело,
  • пробуждается песня,
  • дрожит в приоткрытых губах, дрожит
  • вместе с широкой волной голов, крепнет, грозно
  • сгущается.
  • Это уже не гневный ропот,
  • а тревожный гул, подобный дыханию тысяч людей.
  • Эта песня – уже не стон, а гром!..
  • ...И вот, яростная, как раскат грома, она взревела
  • могучим хором отмщения, взвыла эхом всей их
  • собачьей жизни —
  • зазвучала гордо, отчаянно, непреклонно...
  • За наш пот, за голод и боль!..
  • За наши дни без солнца!..
  • За наши дни без хлеба!..
  • За нашу жизнь без счастья!..
  • Расплата за кровь!
  • Кровью – за кровь!!!
  • .............................................................
  • Лес вытянутых рук со сжатыми кулаками.
  • Сквозь него прорываются слова песни, красные,
  • словно кровь.
  • Слова, сильные, как буря, страшные, несущие
  • возмездие...
  • Они ударяют в ворота дворцов, выбивают двери,
  • замораживают всё внутри, снова мчатся на улицу,
  • крушат зеркальные витрины, врываются в храмы,
  • гасят поминальные свечи, окружают алтари,
  • ищут бога под гордыми куполами...
  • И вскоре выбегают оттуда, ибо нет бога ни под
  • куполами,
  • ни над ними, нигде...
  • Ха-ха-ха! Мир движется по кругу —
  • крутится колесом людская беда и сама пред собою
  • падает ниц!
  • Ха-ха-ха!
  • Захохотали красные слова песни, захохотала толпа...
  • – Тебе мы будем поклоняться, Жизнь, тебе, Счастье!
  • Долой страдания!
  • Долой крест!!
  • ....................................................................
  • На огромной площади воздвигли огромный трон.
  • И втащили наверх труп, и водрузили ему на голову
  • корону.
  • – Царствуй, мёртвая нищета!
  • Царствуй, издохший голод!!
  • Ха-ха-ха!
  • Умер старый мир, умерла несправедливость, умер
  • старый бог...
  • Да здравствует жизнь!!!
  • ....................................................................
  • Красное знамя трепещет звуком радостных слов
  • песни...
  • Бледнеет последняя ночь.
  • Восходящее солнце смотрит в лицо трупу в короне...
* * *
  • Со страхом и любопытством
  • в зеркале присматриваюсь к себе:
  • это я —
  • двадцатичетырехлетний,
  • уставший, никому не нужный человек!
  • Ничего особенного с виду:
  • то же лицо у меня,
  • что ношу каждый день, хоть ты тресни:
  • нос с горбинкой, серый овал лица,
  • и всё же стоит там кто-то,
  • будто знакомый,
  • который не так уж мне интересен.
  • Ночь.
  • Ночью нужно спать,
  • как спят все на свете люди,
  • Пусть снов не будет
  • и ничего плохого с тобой не будет.
  • Главное – вовремя встать.
  • Именно перед этой ночью я умер.
  • Но мой труп,
  • зловонный и синий,
  • безмозглый,
  • напился,
  • хлебнув ободранным в последнем крике горлом
  • паршивого вина:
  • брызг застойной сгустившейся крови.
  • Эй вы, путники, те, которые
  • видели льды Гренландии
  • и ощутили затылком
  • солнце Австралии, —
  • я покажу вам солнце
  • в блеске стали —
  • свистящей пули
  • из пулеметного горла.
  • Ох ты, сердце
  • маленькое, трепещущее,
  • ох вы, глаза
  • застывшие, ослепшие…
  • О, если б я был большим детским богом,
  • я бы весь мир на бегу догнал,
  • бил его и пинал,
  • лысый череп с размаху мозжил,
  • пронзал полюса ударом жестоким.
  • Дымные, смрадные окна Европы бить,
  • плющить гнилые мозги, как танк,
  • Триумфальную арку на части нещадно рассечь,
  • костями своими бесстыдно играть «ва-банк»,
  • сердцем – ракетой красной – душный воздух
  • пронзить,
  • смирительную рубашку Правды сорвать
  • с обезумевших плеч.
  • «Мечта отрубленной головы» —
  • (эту фразу, конечно, знаете вы) —
  • слушайте!
  • В моей отрубленной голове
  • разноцветный гуляет ветер,
  • играет музыка
  • низвергающегося космоса —
  • и никогда не заходит солнце мое,
  • чудесное, как цветы
  • лотоса,
  • чистое, как слеза,
  • яркое до слепоты.
  • Приду один
  • и встану
  • там,
  • перед веков эшафотом.
  • Если хотите, я брошу вам
  • в морды пригоршни слов,
  • как блестящих злотых.
  • Если хотите,
  • я обнажу свой крик, как открытую миру рану,
  • и мысли мои табуном, как безумные кони,
  • пусть мчат стремглав через мост
  • от погони.
  • Я ракета,
  • летящая с чёрных звёзд.
* * *
  • Закрылся день – заплеванная корчма,
  • ночь в мир помои выплеснула из кухонь.
  • Целуйте, пьяницы, в косой фасад дома,
  • кидайтесь фонарям на шею, как потаскухам!
  • Взглядом сфинкса сверлили зрачки синема и кантин,
  • по бульвару шатались химеры в шляпках с ярким
  • кантом,
  • из скрижалей Моисеевых понаделали карты вин,
  • и всякая извозчичья кляча выглядела Росинантом.
  • Я выехал из города последним поездом.
  • Резко голос ее «на помощь!»
  • звал.
  • Толпа выла,
  • ревела,
  • била в гонги.
  • В горящем доме
  • матчиша
  • бал.
  • Смутные призраки.
  • В крови пожар.
  • Порыв.
  • Гигантский радиоаппарат
  • изрыгал искорки,
  • газ пылал,
  • давил пар.
  • У меня был билет до белого океана,
  • но поезд встал на пустой станции,
  • и вновь видел я ночь, нагую и пьяную
  • от вина хищных акаций.
  • Но я знал, покуда стоп-кран не пресек колес разгон,
  • что будет радости буря и теплый дождь заплещет.
  • Из стеклянного спального солнце выпрыгнуло
  • на перрон
  • и пылкое сердце зажало в жгучие клещи.
  • Слушай.
  • Не надо слов.
  • Нет ни завтра еще, ни вчера уже нету.
  • Гляди: из флаконов бумажных цветов
  • вырастает цветистая нива.
  • Знаешь? От больной пропойцы-ночи
  • я сбежал, как из сумасшедшего дома.
  • Тут светят солнца в огарках на стойке буфета.
  • Прямо – как в этих словах намолчанных,
  • сладко – в мелодиях многоголосого гомона.
* * *
  • Есть печали, как первые грёзы младенца,
  • бестелесные, тонкие – сесть и заплакать:
  • мёртвой осени тени плывут через сердце
  • и глядятся в окно, запотевшее в слякоть.
  • Выплывают они с календарной страницы,
  • из надгробной плиты и металла виньеток,
  • из газет и ложатся на тусклые лица
  • в толчее городской. Есть печаль без ответа
  • отправлений почтовых и ртов, сжатых болью.
  • Есть печальная жалость мазурок Шопена,
  • что таится под грузом упрямых бемолей.
  • Есть предчувствия и огорчения пена
  • человека, который от тени на зданье
  • ожидая чего-то, в пустое пространство
  • тихо вместо «прощай» говорит «до свиданья»
  • долгой невозвратимости и постоянству.
  • А другие, безумные злые печали,
  • сквозь бессонную ночь по мостам, переулкам
  • и бульварам преследуют эхом в канале
  • неспокойную лодку, мотор её гулкий
  • с аритмией сердечной, и ветер о камень
  • треплет крылья под арками, прячет враждебность,
  • есть печаль, как разрезанная мотыльками
  • чернота бесконечных болезненных дебрей.
* * *
  • Пьяный мозг слепые виденья наполнили:
  • рухнул неба свод, разодран, как черная шаль,
  • ветер размашистый мял и косые секли его молнии,
  • мир же по кругу бездумно двигался вдаль.
  • Дерзко подступим к веков обугленным плахам,
  • будем старые луны о звезды дробить на куски;
  • горсти слов, словно золото, будем бросать с размахом —
  • и ракетами взмоют сердца из груди взапуски!
  • Песни в космос будут излиты солнца
  • радиоаппаратом
  • и воспарим мы в скрипе трансмиссий, колес и спиц.
  • С нами электросила и пар, её адоратор,
  • аэропланы попадают, как метеоры, ниц.
  • На пьяных кораблях мы отправимся плавать весело,
  • вгрызаясь в континенты рьяно, как червь в бревно;
  • с крестов на черной Голгофе снимем всех,
  • кого там повесили
  • небу крикнем «На землю!», кровь обратим в вино.

Представленный фрагмент книги размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО "ЛитРес" (не более 15% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает ваши или чьи-либо права, то сообщите нам об этом.