Читать книгу Люди-торпеды онлайн | страница 37

– Вам не тяжело так скакать с непривычки?

Говоривший стоял на ступеньках, а сзади него в проеме двери копошились обиженные охранники. Он выглядел лет на 45, был худощав, спортивен, с зачесанными назад седоватыми волосами и длинным породистым носом. «Может, англичанин?» Оценив ситуацию, Сергей с достоинством изрек:

– Ай лав ю.

– Я тоже, – по-русски произнес длинноносый.

– Вот и славненько, – Редин демонстративно отвернулся и шагнул в сторону выхода с парковки.

– Не думаю, господин Редин, что это хорошая идея – покинуть нас так внезапно и быстро.

«А мне насрать, что ты думаешь», – чуть слышно пробурчал себе под нос Сергей и продолжил движение. «Носатый» был вынужден сойти со ступенек и двинуться следом.

– Кстати замечу, что через несколько десятков метров, вон за тем некрутым поворотом, имеется мост над глубоким ущельем. В настоящий момент этот мост поднят. У вас нет оснований мне не доверять.

Теперь Редин остановился:

– Вот даже как? Наверно, вы просто горите желанием объяснить мое присутствие здесь. Да и, черт возьми, что такое «здесь»?

– Думаю, что единственной причиной, почему это до сих пор не сделано, было ваше физическое состояние.

С таким доводом трудно было не согласиться.

– Ну, начинайте объяснять!

– Господин Редин, вы сами прекрасно понимаете всю несерьезность такого подхода. Вопросы, которые мы намереваемся обсудить с вами, не решаются на проходном дворе. Пройдемте в мой кабинет.

В общем-то, главную информацию из своего спонтанного «побега» Сергей уже извлек: вопросам охраны здесь не уделяют приоритетного значения, больше полагаясь, вероятно, на естественно-природные ограничители – крутые горы и отвесные ущелья.

Чуть поколебавшись, он шагнул за незнакомцем. Тот отдал какие-то распоряжения охранникам и, обернувшись к Сергею, пояснил по-русски:

– Я приказал вернуть охранные и сигнализационные системы в исходное положение, выставить недавно снятые посты, разблокировать автомобили на стоянке и вернуть всем положенное по правилам оружие. Вас удовлетворяет моя откровенность, господин Редин?