Читать книгу Родник Олафа онлайн | страница 34
А в котле уже клокотали рыбины, и пахло вкусно.
Ну, скоро глазы-то побелеют?.. Сычонок в котел все заглядывал.
Страшко Ощера ухмылялся, за крапивой мальчика не посылал, сам нарвал, потом нарезал и в котел бросил с крупой.
У Сычонка слюнки текли. В животе бурчалы голодные пели. Страшко Ощера качал головой. Сычонок на него смотрел как на кудесника али священника вроде Лариона. Он священником и кудесником котла и был.
И вот Страшко Ощера снова в котел заглядывает…
Берет тряпку, обворачивает дужку и снимает котел.
Мужики разбирают ложки. Сычонок тоже хватает свою ложку.
Отец скороговоркой читает молитву, прерываясь, чтобы слюну проглотить, и проглатывает целые слова…
Сычонок ложкой зачерпывает юшку, пьет, обжигаясь. Как же вкусно… Зазыба ножом цепляет кусок рыбины и подает ему. Сычонок кусок берет двумя пальцами, дует на него, дует и потом ест, выплевывает кости…
Как ярка и горяча жизнь под высокими столетними соснами. Пламя костра на великих стволах рисует какие-то знаки.
И хорошо они просушили всю одежду до ночи, и шкуры. Да и улеглись спать в шалаше. Сухо и тепло было Сычонку, он сразу и уснул.
А в охране стояли попеременно мужики. Маленький костерок поддерживали, чтоб и теплей было, и от комаров оборона, да и не скушно: ломай ветки, корми огонь, гляди, думу думай.
И посреди ночи шум произошел.
Все мужики вскочили, похватали свое оружие, высыпали из укрывища. Сычонок тоже проснулся, но не вышел, лежал в шкурах, слушал. Скоро отец с Зазыбой вернулись, улеглись, переговариваясь. Оказывается, лохматый по лесу шел, хозяин, и как костра не чуял? Ведь прямо на костер и пер. Да как услыхал мужиков, зарычал и прочь ломанулся.
Утром, наконец, макушки сосен солнце окрасило. Журавли где-то закликали. Как это они отовсюду его видят? Что за птицы такие всевидящие? Где обитают, на каких горах, озерах, болотах? Видать, на небесных, коли солнце всегда видят. И сами – птицы солнечные.
А уж соловьи вовсю старались, наверстывали упущенное время без песен, били и стучали стеклянными своими камешками на все лады.