Читать книгу Евпатий Коловрат. Легендарный воевода онлайн | страница 1

Тем, без кого не было бы этой книги: Хозяину.

Евпатию по прозвищу Коловрат.

Московскому поэту Сергею Калугину и ижевскому поэту Андрею Горшунову.

Доброславе, Божене, Раките, Богумилу и прочим родноверам и родноверкам Рязани.

Искре – за то, что терпела.

Беде – за то, что пинала!

• Удары сердца твердят мне, что я не убит.
• Сквозь обожженные веки я вижу рассвет.
• Я открываю глаза – надо мною стоит
• Великий ужас, которому имени нет.
• Они пришли как лавина, как черный поток,
• Они нас просто смели и втоптали нас в грязь,
• Все наши стяги и вымпелы вбиты в песок,
• Они разрушили все. Они убили всех нас…
• И можно тихо сползти по горелой стерне,
• И у реки, срезав лодку, пытаться бежать,
• И быть единственным выжившим в этой войне,
• Но я плюю им в лицо, я говорю себе: «Встать!»…
• Я вижу тень, вижу пепел и мертвый гранит,
• Я вижу то, что здесь нечего больше беречь,
• Но я опять поднимаю изрубленный щит,
• И вынимаю из ножен свой бессмысленный меч…
• Я знаю то, что со мной в этот день не умрет:
• Нет ни единой возможности их победить,
• Но у них нету права увидеть восход,
• У них вообще нет права на то, чтобы жить!
• И я трублю в свой расколотый рог боевой,
• Я поднимаю в атаку погибшую рать,
• Я кричу им: «Вперед!», я кричу им: «За мной!».
• Раз не осталось живых, значит – мертвые, встать!

© Прозоров Л., 2017

© ООО «ТД Алгоритм», 2017

Несть бо ту ни стонюща, ни плачюща,

И не отцу и матери о чадех

Или чадом о отцы и матери,

Ни брату о брате, ни ближнему роду,

Но вси вкупе мертвы лежаша.[1]

Они опоздали.

Это стало явным, когда еще не показалась из-за бора гора над Окой, на которой стоял их город. Девственно чистым было зимнее небо над лесом. Ни одного печного дымка.

Когда дружина выехала из-за бора, глазам гридней[2] – своих и невеликой черниговской подмоги – предстал черный, обугленный горб горы.

Вскоре они увидали первых мертвецов. Это были мужики, бабы, дети, старики со старухами. Те, кого гнали перед собой на стены враги,[3] те, кто должен был волочь к стенам своего города стеноломную, камнебойную смерть. Те, кто, увидев, куда и зачем их привели, бросились с голыми руками на чужаков или просто спокойно опустились в снег: убивайте, мол. А дальше нейдем.