Читать книгу Удольфские тайны онлайн | страница 6
Сен-Обер тоже любил приходить сюда жарким днем вместе с женой, дочерью и книгами или в безмятежный вечерний час, чтобы встретить молчаливые сумерки и услышать трели соловья. Иногда он приносил с собой гобой и пробуждал волшебное эхо прекрасными мелодиями, а порой округу оживлял нежный голос дочери.
Однажды на стене хижины Эмили обнаружила начертанное карандашом стихотворение:
Сонет- Лети, сонет! Покорен воле дум,
- Скажи Богине этих нежных строк,
- Когда пройдет она легко, словно цветок,
- Что к ней одной с тоской стремится ум.
- О! Нарисуй лицо, прекрасные глаза,
- Задумчивость улыбки, стройность стана:
- Что воспевать готов я неустанно,
- Хотя мешает горькая слеза.
- Слова раскроют смысл сердечных мук,
- Но ах! Не верь отчаянным признаньям:
- Как часто пылкие стенанья —
- Пустого эха гулкий звук!
- Но разве тот, кому свет чувства дан,
- Поверит в горестный обман?
Поэтические строки не адресовалось никому конкретно, поэтому Эмили не могла принять их на свой адрес, хотя, несомненно, обладала правом считаться нимфой этих мест. Мысленно осмотрев тесный круг знакомых дам и не увидев ни в одной из них героиню сонета, она осталась в недоумении. Для особы праздного ума такое недоумение, возможно, оказалось бы болезненным, но Эмили не имела привычки предаваться долгим раздумьям по пустякам и превращать незначительный случай в важное событие. Небольшая доля тщеславия скоро испарилась, а само происшествие улетучилось из памяти, вытесненное книгами, учебой и исполнением ежедневных благотворительных обязанностей.
Вскоре, вызвав серьезную тревогу, заболел отец. Лихорадка оказалась неопасной, однако неблагоприятно подействовала на его организм. Жена и дочь неустанно ухаживали за больным, но выздоровление наступало медленно. Когда же наконец месье Сен-Обер пошел на поправку, начала слабеть мадам.
Едва обретя силы выйти из дома, Сен-Обер отправился в любимую рыбацкую хижину, распорядившись заранее отнести туда корзинку с едой, книги и лютню для Эмили. Удочка не требовалась, поскольку он никогда не рыбачил, не находя удовольствия в истязании живых существ.