Читать книгу Люди черного дракона онлайн | страница 50
– Земля Моше и Израиля, – говорил он сам себе, – единственная земля, из которой получится настоящий голем.
Но ни Моше, ни Израиль не спешили помочь своему незадачливому потомку и чудесным образом доставить нужную глину к его дому. Оставалось только молиться, что Соломон и делал каждую ночь без особенного, впрочем, результата.
И вот когда терпение Соломона, бесконечное еврейское терпение, воспитанное тысячелетиями страха, нужды и надежды, совсем было иссякло, случилось чудо. Возможно, это суровый Яхве, первопроходец в трудном алхимическом делании, услышал мольбы бедного Соломона. А может быть, просто количество безуспешных попыток перешло в качество, о чем неоднократно предупреждали советские газеты. Не исключено, что была еще какая-то причина или даже целый ворох причин. Так или иначе, чудо, как обычно, произошло в тот момент, когда его уже не ждали.
Случилось оно в пятницу, накануне шабеса, когда все верные евреи приуготовляются целые сутки ничего не делать, и работают только гои, от которых, впрочем, тоже есть польза, потому что они помогают еврею сделать то, что делать нельзя, но сделать все-таки нужно.
Соломон только что закончил очередного голема и стоял теперь над ним в печальном восхищении. Он был совершенен, этот новый Адам, и сиял свежевылепленной красотой. Сырой, холодный, таинственный, поблескивал он в грозном розовом свете опускающегося вечернего солнца.
И так невозможно прекрасен он был, что нельзя было думать о нем иначе, как словами из Песни песней, потому что нет у евреев слов более сильных для описания красоты.
Голем его был черен, но красив, как шатры Кидарские, прекрасен, как нарцисс Саронский. Между прочими големами был он как кедр между лесными деревьями. Глаза его голубиные оставались закрыты, а волосы сбегали по челу, подобно стаду коз, сходящих с горы Галаадской. Как лента алая, были губы големовы, и как половинки гранатового яблока – ланиты его. И шея его – как столп Давидов, возведенный для щитов, и сотовый мед капал с губ его. И весь он был похож на молодого оленя, и, если бы поднялся он, ни одна девушка не устояла бы перед ним.