Читать книгу Воля Донбасса (сборник) онлайн | страница 18
- Войдя в пике в подбитом «Яке»,
- ты пел отчаянно «Катюшу»,
- в последней, яростной атаке
- до пепла выжигая душу.
- Идя ко дну во чреве «Щуки»,
- до срока расстреляв торпеды,
- знал – неродившеся внуки
- не предадут твоей Победы.
- По полю мча в горящем танке
- вслепую, в лоб немецким ДОТам,
- ты знал – на этом полустанке
- простой рутинною работой
- всего советского народа
- хребет фашизму будет сломан.
- А может, где-нибудь у брода
- или в смоленских буреломах…
- Плечом к плечу, один из многих,
- встал за свободу и Отчизну
- и жизнь, сложившуюся в подвиг,
- считал обычной скучной жизнью.
- Но память выцветшим конвертом
- расставит все как надо точки —
- и через годы в строй бессмертный
- войдёт твой путь отдельной строчкой.
- Наши плечи так хрупки —
- не атланты, не боги.
- Выпадает минутка
- отдохнуть по дороге.
- Наши нервы так хлипки —
- Не стальные канаты.
- Что кому-то улыбки,
- то кому-то – утраты.
- Наше долготерпенье
- Не из огнеупора.
- Из щебёнки, кореньев
- и подножного сора.
- Мы – простые невежды,
- верим в бредни и сплетни.
- Только знаем – надежда
- умирает последней.
Светлана Сеничкина
(Луганск)
- Пятую чашку чая
- Налью, хоть уже изжога.
- Новости б лучше не знать,
- Да снова полезу в соцсеть.
- Если все это не сон,
- То, значит, на свете нет Бога.
- Или он спит,
- Или снова включил ТСН[1].
- А в Луганске сегодня ветер
- Осыпает липовый цвет,
- На качелях смеются дети,
- И войны здесь как будто бы нет…
- Чёрный – это цвет моей зимы.
- Чёрный – это цвет моей земли,
- Зябнет и (от холода ль?) дрожит,
- В эту оттепель оставшись голой.
- Белый – это цвет моей любви,
- Белый – это тихий свет молитв,
- Просят землю уберечь, укрыть
- То ли снегом, то ли омофором.
- И вовек, в любые времена,
- В мире есть лишь только свет и тьма.
- И стираются полутона,
- Когда «грады» накрывают город.
Сергей Тесла
(Донецк)
Национальный вопрос
- А ты спроси национальность
- у девочки в бронежилете,
- что нежностью своей прижалась
- к истерзанной войной планете,
- чтоб из горящего окопа
- успеть стащить у смерти парня —
- не для тусовок или спальни,
- а чтоб не радовать «укропа»
- еще одной донецкой смертью…
- вы паспорт у нее проверьте,
- а вдруг она как раз еврейка
- или чеченка, или сербка,
- ее дождись тут, на скамейке,
- и если выживет – проверь-ка,
- а вдруг та самая, что летом
- пришла к ребятам в камуфляже —
- нет, не искать свою пропажу,
- а за свободным пистолетом,
- а лучше даже автоматом…
- зачем? она б сказала матом,
- но слезы говорить мешали…
- ну, в общем – автомат ей дали,
- родителям не возвратили —
- их на ее глазах убили,
- снарядом дом разворотив…
- ей было некуда идти,
- она парням еду варила,
- бинты стирала и мотала,
- жила в окопах и стреляла,
- и о любви не говорила —
- сепаратистка, рашка, вата, —
- она взяла свою гранату
- и с нею бросилась под танк,
- когда он шел ребятам в спину —
- ей смерть была великовата,
- но эту чертову машину
- она остановила так…
- ее как раз спросить забыли,
- каких она была кровей;
- тут кровь донецкого разлива,
- и в мире нет ее верней,
- она бурлит в котле донецком,
- увы, уже не первый год,
- так появляется на свете
- особой крепости народ.
Владимир Скобцов