Читать книгу Записки бродячего врача онлайн | страница 21
На сей раз мы все, обитающие в медицинской палатке, оказались умеренно левыми; все мы в свое время голосовали за Рабина и потом – против Нетаньяху, все понимали ультимативную тщету военных операций, что не мешало нам тоже всем вместе испытывать не очень рациональное, но искреннее желание размазать всех их по стенке…
В первый день вся компания собралась только к вечеру. Амбуланса нам никакого не дали, но часам к двум ночи вывели со складов военного времени полуторку времен вьетнамской войны, с брезентовой кабиной, и велели получать имущество и грузиться, чем мы и занимались следующие три часа. Медицинское оборудование оказалось вполне современным, электрифицированным, но выяснилось, что склады с аккумуляторами и батарейками откроют только послезавтра, что меня не удивило… привезенные из дома батарейки пошли в наиболее необходимые приборы… по крайней мере, готов ко всяким неотложностям.
Порадовался на собственную предусмотрительность уже на следующий день, когда сразу после приезда в лагерь пришлось мне реанимировать прямо на дороге проезжего селянина, у которого развился жесточайший приступ астмы, а скорая из Афулы еще была в пути. Правда, заодно я выяснил, что один из моих фельдшеров не умеет пользоваться обычным шприцем.
Остаток первой ночи я провел в комфорте заднего сиденья собственной «шкоды», припаркованной в зарослях чахлой верблюжьей колючки на задах штаба дивизии, а утром нам нашли шофера, полуторка, на удивление, завелась, и выяснилось, что она все-таки едет, правда содрогаясь всем телом и скрежеща, как танковая колонна, и даже может развивать километров сорок по шоссе, и мы отправились с базы в Южном Израиле к театру будущих военных действий в Северном.
В конце второго дня мы таки разместились в большой медицинской палатке, разложили имущество, и тут проснулся голод. Кухня, естественно, еще не работала; я стал мучительно соображать, как бы воссоединиться со своими котлетами, не оскорбив религиозных чувств сослуживцев (напоминаю, что дело было на Пасху). Но тут мои фельдшера, кондовые израильтяне, дружно полезли в рюкзаки и стали доставать колбасу, хлеб и прочую снедь, ароматы которой не оставляли никаких сомнений в степени ее кошерности… Кроме того, в процессе первоначальной экипировки со склада была сперта большая жестянка с чудными ржаными крекерами, запрещенными к употреблению на Пасху; она долго украшала центр нашей палатки, и все люди, ищущие синагогу и по ошибке заглядывавшие к нам, пеняли нам за несоблюдение, что, впрочем, не испортило нашего аппетита.